Борис Башилов - Легенда, оказавшаяся правдой

Для неискушенного взгляда масонство в России в начале двадцатого века, производило впечатление окончательно потухшего костра. Но это было обманчивое впечатление. Духовная зараза, усиленно внедрявшаяся с времен совершенной Петром I революции, продолжала развиваться тайно и давать свои губительные результаты.

После запрещения масонства в России, существовали масоны, члены и английского и французского масонства… «Тем не менее оно продолжало существовать, утверждает масонка Т. А. Бакунина, хотя и не как самостоятельная организация, а в лице отдельных членов иностранных лож, главным образом французских» («Русские вольные каменщики», 8). Бакунина говорит не всю правду. Существовали в России и масонские ложи, а не только отдельные масоны, члены иностранных масонских лож.

В «Заметках о масонстве», изданных после революции кружком русских масонов в Англии указывается: «Известно, однако, что отдельные группы масонов, особенно розенкрейцеры, продолжали свою работу и даже посвящали новых членов в течении всей остальной части XIX века, причем в отдельных русских губерниях, особенно на Украине, существовали и секретные ложи».

В рецензии на книгу Serge Hutin «Les Francs-Masons», помещенной в № 1573 «Русская мысль» Ю. Терапиано, пишет:

«Во втором томе, посвященном русскому масонству, имеются сведения об учреждении в начале царствования Александра I Лабзиным так называемого «Тайного русского масонства».

Лабзинские ложи объединили остатки новиковских лож, разгромленных при Екатерине II (дело Новикова и др.) с мистически настроенными молодыми масонами.

Несмотря на разрешение масонства, «Тайное русское масонство осталось тайным, т. е. не зарегистрировало официально своих лож, считая, что «нет прочных надежд на долгое свободное отправление работ в будущем», — что в последствии и случилось.

Это традиционное русское «Тайное масонство», с центром в Москве, просуществовало до самой революции 1917 г. не вступая в общение с «новым», так называемым «думским масонством», появившимся ко времени первой революции 1905 года и связанным с французским масонством порядка «Grand Orient de France».

«Тайное русское масонство» до конца оставалось чуждым политики и отличалось глубоким религиозным и духовным настроением.

«(?!?) Бакунина тоже утверждает, что «хорошее» «Тайное русское масонство» не имело ничего общего с плохим думским масонством. «В начале XX века, пишет она, как известно, масонство в России было распространено довольно широко, но приобрело к этому времени, в связи с политическими условиями страны, характер карбонарства. Внутренней связи с прежним русским масонством оно не имело, и рассмотрение его поэтому не было моей задачей. Умолчание о членах лож этого периода было естественным еще и потому, что многие из них живы». (Стр. 9). А в «Заметке о масонстве» изданной после революции в Лондоне русскими масонами находим следующее признание: «В начале текущего столетия интерес к масонству в России заметно оживился. На книжном рынке появился ряд солидных трудов по истории масонства (Пыпина, Барскова, Боголюбова, Мельгунова и др.). В столицах и некоторых провинциальных городах открылись новые тайные ложи разных систем и направлений».

Интересоваться деятельностью и русского и иностранного масонства всех ритуалов, русской политической полиции и правительству следовало бы очень внимательно. «Характерной чертой русского масонства тех лет, — пишет в статье «Масоны в русской политике» меньшевик Г. Аронсон, — был, по-видимому, факт связанности его с французскими масонскими ложами». В первую очередь с ложами «нехорошего» политического масонства Великого Востока Франции.

Большинство русских масонов состояло членами французских масонских лож, главным образом членами лож Великого Востока Франции, известного своим атеизмом и революционностью.

«Одним из самых ценных признаний Аронсона, пишет в статье «Русские масоны и революция» Г. А…….ко («Согласие» № 99, Лос— Анжелес), — является признание зависимости русских масонов от европейских, главным образом от французской ложи «Великий Восток».

«Русские ложи, — пишет Аронсон, — как бы светили заемным светом с Запада».

Спасибо, конечно за такой свет, но что это означает? Аронсон не расшифровывает загадочную фразу свою, однако она ясна и без его расшифровки. «Заимствованный свет» означает не только преклонение перед «заветами» французской революции, не только желание перестроить Российскую государственность по европейскому (французскому) образцу, но и признание главенства европейских лож, подчинение им. Было ли подчинение «чисто моральное», как подчиняется ученик учителю, или подчинение согласно уставу лож, т. е. так, как второстепенная организация подчиняется организации главной? — такого вопроса Аронсон не ставит, он довольствуется «фактом связи» русских масонов с французскими масонскими ложами.