Григорий Арш - Россия и борьба Греции за освобождение. От Екатерины II до Николая I. Очерки

Важным условием организации в Греции освободительного восстания Томара полагал также доставку в страну «оружия, в котором нуждается греческая нация». Для этого он считал необходимым использовать ежегодно происходившую весной в Сенигалии, в папских владениях на Адриатическом море, ярмарку.

Папазоли, Саро, Палатино, Томара были не единственными российскими эмиссарами, посетившими Грецию накануне восстания 1770 г. Были и другие эмиссары, сведения о пребывании которых в Греции не столь определенные.

Так, в последние годы XVIII в. в Морее еще ходила молва о некоем Хаджи Мурате, посетившем этот край в 1767 г. – якобы он путешествовал в костюме муллы и говорил по-турецки. Увидев, что греки тяготятся турецким игом и желают его сбросить, он установил контакт с Панайотисом Бенакисом и через него – с наиболее влиятельными епископами и землевладельцами. Они заверили его, что если императрица пошлет к полуострову русскую эскадру с оружием, которое у греков отсутствует, то она найдет здесь 50–60 тыс. человек, которые, встав под командование русских офицеров, без труда овладеют Морей и ее крепостями. После этого Хаджи Мурат вернулся в Россию и оттуда сообщил вождям греков, что он убедил императрицу осуществить это вторжение. Рассказ этот приводит французский путешественник А. Кастелан, ссылающийся в свою очередь на Бремона, французского генерального консула в Корони, долгое время служившего в Морее [24] Castellan A. Lettres sur la Morée. P., 1820. T. 3. P. 216–217. . Проверить этот рассказ по русским источникам не удалось.

Деятельность российских эмиссаров позволила выявить слабые пункты османского господства на Балканах, в частности, в Греции. В то же время сообщения этих эмиссаров, как правило – греков, руководствовавшихся благими соображениями, создавали преувеличенное представление о силе народного сопротивления иноземным поработителям, что отрицательно сказалось на подготовке Архипелагской экспедиции российского флота.

В сентябре 1768 г. Порта объявила войну России, и вскоре Екатерина II приняла решение о походе Балтийского флота в Средиземное море. Ее военная цель состояла, по выражению царицы, в «учинении неприятелю чувствительной диверсии со стороны Греции» [25] Материалы для истории русского флота. СПб., 1886. Ч. XI. С. 358. .

Это была главная цель этой смелой операции. Неожиданный удар в мягкое подбрюшье Османской империи в сочетании с решительными действиями русской армии на Дунайском театре войны должен был поставить Порту на колени и принудить к миру.

Несомненно, что замысел средиземноморской экспедиции был связан и с балканской политикой России. У Екатерины II тогда еще не было каких-либо планов политического переустройства Балкан в результате их освобождения от османского ига. Сама же идея освобождения присутствует в обращениях царицы к грекам и другим балканским народам уже с начала русско-турецкой войны. Так, в царском манифесте от 19 (30) января 1769 г. говорилось: «Наше удовольствие будет величайшее видеть христианские области из поносного порабощения избавляемые и народы, руководством нашим вступающие в следы своих предков, к чему мы и впредь все средства подавать не отречемся, дозволяя им наше покровительство и милость, для сохранения всех тех выгодностей, которые они своим храбрым подвигом в сей нашей войне с вероломным неприятелем одержат» [26] Петров А. Война России с Турцией и польскими конфедератами с 1769 по 1774 г. СПб., 1866. Т. 1. С. 106. .

В грамоте же Екатерины II от 29 января (9 февраля) 1769 г. уточнялось, какого «подвига» она ожидает от «благочестивых греческих и славенских народов»: «Ударяйте уже на общаго нашего врага согласными сердцами и совокупными силами, – призывала императрица, – продолжая и простирая ополчение и победы ваши даже до самого Константинополя… Изжените оттуда остатки агарян со всем их злочестием и возобновите православие в сем ему посвященном граде!.. Настал к тому час удобный, ибо вся громада неверных будет в удалении в нашей стороне и там совершенно упражняема дарованными нам от Бога силами. Кроме того, что число благочестивых обывателей как на твердой земле, так и на островах Архипелага несравненно везде превосходит число неверных и что они, без сомнения, с охотою и радостию к подвигу вашему приобщаясь, силы ваши собою и имуществом своим гораздо умножать будут, обещаем мы вам всем всякое от нас по дальности мест возможное подкрепление и вспомоществование…» [27] Политические и культурные отношения России с югославянскими землями в XVIII в. М., 1984. С. 292. .