Коллектив авторов - Греки Балаклавы и Севастополя

Подобно тому, как когда-то греки Архипелага в условиях Османского ига, воевавшие на стороне России в Русско-турецких войнах второй половины XVIII столетия, а позже поселившиеся в Балаклаве, Севастополе и Северном Причерноморье в целом, развертывали общественно-политическую, предпринимательскую деятельность, направленную на развитие региона своего проживания (и своей исторической родины), так и современные греки все сильнее оглядываются на просторный российский рынок, связывают свое будущее, а также будущее Греции, с сильной православной братской Россией.

Греки Балаклавы и Севастополя, греки юга России оставили значительный след в истории греко-российского взаимодействия, и наш сборник статей, надеемся, также удачно впишется в русло все более усиливающихся точек соприкосновения и контактов между нашими народами.

Позвольте закончить маленьким отрывком из воспоминаний российского писателя и путешественника Александра Милюкова, посетившего Афины в 1857 г., который, на мой взгляд, очень удачно отражает отношение греков к России и к россиянам. При этом следует отметить, что это время после окончания Крымской войны, когда греческая политическая элита стала все сильнее ориентироваться на Запад, а влияние России на Балканах ослабло.

Милюков описывает, как, прогуливаясь недалеко от Акрополя и разговаривая со своим греческим собеседником по-французски, встретил старого пастуха. Старик сначала подумал, что путешественник был из Германии, однако после того как пастух узнал, что Милюков приехал из России, «нахмуренное лицо старика прояснилось». Далее автор пишет: «Россос! – проговорил старик, прикладывая руку к сердцу, – садись, садись! Русские – наши гости! Русские – наши братья!» [45] Милюков А. П . Афины и Константинополь. Путевые записки А. Милюкова 1857 года. Ч. 1. СПб., 1859. С. 53. . Мне кажется, что эти слова греческого пастуха в 1857 г. характеризуют отношения двух наших народов, в первую очередь на межличностном уровне, на уровне простых людей, вне зависимости от политической конъюнктуры и целесообразности.

Известный крымовед А. Л. Бертье-Делагард (1842–1920) не без основания называл эпоху османского владычества в Тавриде – «глухой темной и малоизвестной порой» [46] Записи Одесского общества истории и древностей. Одесса, 1902, т. XXIV, С. 91. . Причиной тому являлось полное отсутствие в руках у исследователей источников по истории Крыма этого периода.

Но и сейчас, после публикации серьезного перевода крымской части «Книги путешествий» Эвлия Челеби [47] Эвлия Челеби. Книга путешествия. Крым и сопредельные области. (Извлечения из сочинения турецкого путешественника XVII века). / Вступит. статья, перевод с османского языка, комментарии Е. В. Бахревского. – Изд. 2-е. – Симферополь: ДОЛЯ, 2008. , исследования Юджеля Озтюрк [48] Öztürk Yücel. Osmanlı Hakimiyeti’nde Kefe: (1475–1600). Ankara, 2000. , серии статей Жюля Вайнштейна и Алана Фишера, османская эпоха в Крыму ставшая менее малоизвестной, тем не менее, остается малоизученной.

Работа по выявлению и публикации османских источников связанных с историей полуострова в XV–XVIII в. крайне востребована.

Одними из важнейших источников по истории православного населения Крыма в годы османского владычества являются архивные материалы, хранящиеся в собраниях Турции.

Особую ценность имеют для нас документы, отражающие этническую ситуацию и столь необходимые для каждого интересующегося местной историей – материалы содержащие итоги переписей податного населения Крыма.

Первооткрывателями важнейших документов по истории лива-и Кефе (османских владений в Крыму) являются исследователи Жюль Вайнштейн и Алан Фишер [49] Fisher A. W. Ottoman sources for a study of Kefe vilayet: The Maliyeden Müdevver fond in the Başbakanlik Arsivi in Istanbul// Cahiers du monde russe et soviétique, 1978, № 19–1–2, С. 191–205. . В далекие уже 1970-е годы они выявили в фондах Архива Высших органов государственных власти Турции (Başbakanlık Devlet Arşivi) дефтеры (рукописные книги) содержащие развернутые материалы османских переписей, как всего эйалета (так называемую тапу тахрир дефтерлери), так и более скромные – джизйе и авариз дефтеры (книги учета налога с немусульманского населения и ведомости по сбору чрезвычайных налогов). К сожалению, ограничившись несколькими общими статьями в периодических изданиях, к публикации выявленных материалов они так и не приступили.