Геннадий Карпов - История борьбы Московского государства с Польско-Литовским. 1462–1508

1480 год во многом разъяснил, кто чему сочувствует, Иван Васильевич примирился с братьями и покуда не трогал их. Но первый удельный князь, который потерял окончательно свои владения, был Михаил Андреевич Верейский. Этот примиритель князей уступил в 1482 году Ивану Васильевичу часть своих владений, Белоозеро, после своей смерти; Иван же Васильевич обязался за себя и за своих потомков, которые будут владеть Белоозером, поминать душу Михаила Андреевича 8. Спустя некоторое время после этого, тот случай, что Иван Васильевич хотел дарить вещами свою сноху, родившую ему первого внука, а эти вещи оказались отданными, без его спроса, Софией Фоминичной в приданое за ее племянницей, вышедшей замуж за сына Михаила Андреевича, Василия, повел к тому, что Иван Васильевич рассердился на верейских князей. Он послал к Василию Михайловичу взять у него приданое его жены и грозился при этом посадить его в заключение. Василий Михайлович побежал в Литву, а посланная за ним погоня не догнала его. Отец Василия Михайловича заключил с Иваном Васильевичем договор (12 декабря 1483), по которому обязался не ссылаться с своим сыном некоторою хитростью, и если тот кого пришлет к нему, то он должен был отослать присланного к великому князю; Верея с волостями была отобрана у князей, и Иван Васильевич отдавал ее во владение Михаилу Андреевичу до его живота, и после его смерти обещался, как и прежде, поминать душу Михаила Андреевича. Михаил Андреевич действительно скоро скончался, завещав своему господину и государю свою душу поминать и долги платить 9.

За Вереей очередь падения наступила для Твери. До восьмидесятых годов оба великих князя жили мирно; обстоятельства, при которых они заключили первый свой договор, к последнему времени совершенно переменились: уже почти кругом тверских владений находились московские. С другой стороны, Казимир, не помогший в 1480 году ни одному врагу московского великого князя, подготовлял теперь новое нашествие татар на Москву. Но это дело пошло к тому, что две Орды, Крымская и Золотая, начали между собой воевать, а в Ордах случился голод, вследствие чего все степные дела перепутались. Этого Казимир не мог, конечно, предвидеть; но в связи с татарским нашествием, для полного вреда московскому государю, при ничтожных волнениях в Новгороде, было полезно восстановить на него князя, могшего при этом нанести ему вред. Около того времени, когда Иван Васильевич порешил с Вереей, между тверским великим князем и Казимиром был заключен договор, по которому если тверскому великому князю придется с кем-нибудь быть немирным, то Казимир обязывался пособлять ему думой и помочью без хитрости, и стоять им везде заодно на всех врагов, не исключая никого 10. Это нарушение предшествующего договора с московскими князьями со стороны Михаила Борисовича, естественно, вело к тому, что Казимиру необходимо было скоро исполнять свой договор. Этот союз на всех, хотя без имени, не укрылся от Ивана Васильевича, и он зимою 1484/1485 года послал в Тверь сложить с себя крестное целование и приказал порубежной рати завоевать Тверские области. Помощь из Литвы не приходила, татары не нападали на московские украины, и Михаил Борисович прислал к Ивану Васильевичу тверского владыку бить челом о мире. Мир был дан на всей воле московского государя: Михаил Борисович отказывался от союза с Казимиром, должен был сложить к нему крестное целование пред московским послом, во всех внешних отношениях следовать политике московского государя; вместо прежнего равенства Михаил Борисович приравнивался брату Ивана Васильевича, Андрею Углицкому 11. Летописец рассказывает, что после этого мира московские бояре и дети боярские, где их рубежи сходились с тверскими, позволяли себе обижать тверитян, и эти их дела оставались безнаказанными, а где обидят тверичи, то великий князь посылает в Тверь с поношениями и угрозами, ответам не верит и на своих обидчиков суда не дает. Такое состояние дел вело к тому, что сначала двое служебных князей, а потом и все тверские бояре отъехали на службу в Москву. Отъезчикам такое дело было выгодно, – в Москве их наградили: так, одному служебному князю, Дорогобужскому, великий князь дал Ярославль, а другому, Микулинскому, Дмитров. Нашествие татар должно было произойти летом 1485 года, но, как уже сказано, в Ордах произошел голод, а между тем в Москве узнали, что тверской князь не прекратил своих связей с Литвой: был схвачен гонец тверского князя, и у него вынуты грамоты, посланные с ним в Литву. Михаил Борисович на угрозы из Москвы послал туда к великому князю опять своего владыку с челобитьем, но теперь челобитье не было принято, а явившийся с тем же из Твери, после владыки, князь Михаил Холмский не был пущен на глаза великому князю. В это лето кроме возможности нашествия татар из степей у Ивана Васильевича было на руках еще Казанское дело. К 20 июлю с Казанью было порешено, и после этого Иван Васильевич приговорил поход на Тверь. В августе большое московское войско пошло к Твери; бояре от Михаила Борисовича уезжали, помощи не являлось ниоткуда, и когда москвичи осадили Тверь, то ее великий князь, оставив свой родной город, побежал в Литву, к Казимиру 12.