Владимир Чивилихин - Память

Подробностей о валаамском периоде жизни рядового черного монаха Иакинфа мало, но, судя по всем данным, он занимался тем же, чем занимался до этого, почти два года находясь под домашним арестом в Александро-Невской лавре, в долгом пути из Пекина и тринадцать лет в Китае; он работал, и работал так, как мало кому в жизни довелось. Еще из Александро-Невской лавры Бичурин писал президенту Академии художеств и директору Публичной библиотеки А. Н. Оленину о своем намеренна создать труд по истории народов Востока, руководствуясь определенным принципом: «Замечания о древнем состоянии Азии, разбросанные на обширном пространстве истории китайской, имеют тесную между собою связь подобно границам, где одна черта, разделяющая два владения, принадлежит обоим: ибо с означением пределов одного государства открывается местоположение и других, с которыми оно смежно; с описанием одного народа сообщается понятие на других, с которыми он имел связь».

Звездный час отца Иакинфа был впереди. Сижу над его книгами, их гора. «Записки о Монголии» открываются красочным портретом – сосредоточенные глаза на сухощавом лице, висячие негустые усы, бородка клином, шляпа-зонтик, «Портрет благородного китайца в летней одежде» – это псевдоним. На портрете изображен сам Н. Я. Бичурин, написавший в этом большом груде фразу, которая могла бы послужить компасом и любознательному моему читателю: «Происхождение монголов и Дома Монгол суть две вещи совершенно различные». Год издания – 1828-й. В том же году вышло из печати «Описание Тибета». В следующем – «Описание Джунгарии», «Описание Пекина», «Троесловие», «История первых четырех ханов из дома Чингисова». Половину текста «Истории» занимает подробнейшее изложение войны с нючженцами (чжурчжэнями); из этой книги я впервые узнал о государстве Цзинь…

Труды Н. Я. Бичурина отличались академической обстоятельностью, научным тщанием, терминологической отточенностью. Научный авторитет Н. Я. Бичурина рос в полемике с иностранными востоковедами и с теми из русских, кто причислял себя к ним. В отличной книжке, вышедшей к 200-летию со дня рождения Н. Я. Бичурина, П. В. Денисов пишет, что реакционная критика предрекала недолговечность его трудам лишь по той причине, что они были написаны на русском «языке, который еще не имеет прав на известность в ученом свете». О. И. Сенковский, например, он же «барон Брамбеус», «активный противник становления русского востоковедения как самостоятельной научной дисциплины, настаивал на том, чтобы Н. Я. Бичурин следовал по стопам иностранных ученых и писал свои научные труды на европейских языках». Однако Н. Я. Бичурин, свободно владея английским, французским и немецким языками, писал только по-русски, считая, что «русский язык так богат словами, что без необходимости вовсе не нужно пестрить его иностранными»…

Переводчик министерства иностранных дел Н. Я. Бичурин избирается почетным иностранным членом Парижской академии наук, затем членом-корреспондентом Петербургской и вскоре подает в Синод прошение о снятии с него монашеского сана. Он писал, что ученые занятия и обязанности по службе вынуждают его находиться в «долговременных отлучках от монастыря» и отвлекаться «от упражнений духовных; слабости же, свойственные мне как человеку, поставляют меня в невозможность соблюдать обеты монашества во всей чистоте их».

Синод вроде бы согласился с доводами просителя и в представлении царю положил снять с отца Иакинфа духовное звание, одновременно уволив со службы и запретив проживание в столице. Николай I, однако, отказал и Н. Я. Бичурину и Синоду, только какой уже отец Иакинф был монах? Когда престарелый архимандрит Валаамского монастыря Иннокентий, разрешивший опальному монаху работать, входил в его келью и приглашал к богослужению, тот, по обыкновению, отвечал: «Отец игумен, идите уж лучше один в церковь, я вот более семи лет не имел на себе этого греха». По воспоминаниям современников, отец Иакинф никогда не крестился, любил играть с друзьями в бостон и вист, побаловаться сигарой, а когда в Петербург приехала на гастроли знаменитая танцовщица Тальони, отец Иакинф, чтобы увидеть ее, переоделся, загримировался под купчика и проник в театр.

Среди друзей и знакомых отца Иакинфа были многие из тех, кого мы встречали или встретим во время нашего путешествия по минувшему…

Зинаида Волконская; писательница, композитор, поэтесса. В петербургском, московском и римском салонах Волконской собирался цвет русской художественной и научной интеллигенции. Ее роль в судьбе отца Иакинфа исключительна. Исследователи предполагают, что еще во время заключения Н. Я. Бичурина в Валааме Зинаида Волконская помогла никому пока не известному ученому, да еще с такой репутацией, найти первого издателя первой книги— разрешение на издание рукописи датируется 1826 годом. Книга «Описание Тибета» вышла через два года с посвящением З. А. Волконской.