Кирилл Королев - Поиски национальной идентичности в советской и постсоветской массовой культуре

(Вообще следует отметить, что уже в самом отношении к слову «фэнтези» как к «чужеродному» для русского языка предметно проявляется тот культурный национализм, изучению литературных и других художественных манифестаций которого посвящена эта книга.)

Хрестоматийные примеры замен, предложенных в свое время для иностранных лексем А. С. Шишковым и В. И. Далем, по сей день извлекаются на всеобщее обозрение ревнителями чистоты языка в качестве доказательства того, что любую «иноземную» лексическую единицу можно адекватно перевести на русский – а потому заимствования категорически не нужны 43 43 См., например: Феофанов О. А . «Мерчендайзинг» // Реклама: новые технологии в России. СПб.: Питер, 2000. С. 163—164; Мусин В. К . Русскому языку – славянскую защиту // Сайт «Русская народная линия» (http://ruskline.ru/analitika/2011/05/21/istochnik_nashej_bedy/); Иваницкий В . Порча языка и невроз пуризма // Знание – сила. 1998. №9—10. . Звучат апелляции к авторитетам русской словесности 44 44 См.: Целищев Н. Н . Защита чистоты и богатства русского языка // Язык и этнополитика. Екатеринбург: Изд-во УГАУ, 2013. С. 5—11; Малахова Е. В . О засорении русского языка // Сайт «Педсовет» (http://pedsovet.org/blogs/); Ландарская В. М . Сбережем, защитим русский язык (http://egepro100.blogspot.ru/2012/10/podgovkakege-argymentu.html); Колесников В. В . Русский язык перед распутьем (http://samlib.ru/k/kolesnikow_w_w/smutnoewremjarusskogojazyka-1.shtml). Дата доступа 30 августа 2017 г. Отмечу, что большинство публично выступающих против «засорения» языка сегодня составляют школьные педагоги, отстаивающие нормативную правильность, и представители любительской лингвистики (тот же Н. Н. Целищев – профессор кафедры управления и права УГАУ). Отношение лингвистов к заимствованию наиболее четко изложено в работах: Кронгауз М. А . Русский язык на грани нервного срыва: 3D. М.: АСТ, 2012; Крысин Л. П . Русское слово, свое и чужое. М.: Языки славянской культуры, 2004. – как современные антинорманисты непременно вспоминают и цитируют М. В. Ломоносова 45 45 Клейн Л. С . Спор о варягах. История противостояния и аргументы сторон. СПб.: Евразия, 2009. С. 211—221. , так нынешние языковые пуристы в своих публичных выступлениях ссылаются, в частности, на стародавний тезис А. П. Сумарокова: «Восприятие чужих слов, а особливо без необходимости, есть не обогащение, но порча языка… На что же нам чужие слова вводить, когда мы по естеству и по примеру предков наших, своих из первоначальных слов довольно произвести можем? 46 46 Сумароков А. П . О истреблении чужих слов из русского языка // Россия и Запад: Горизонты взаимопознания. Литературные источники XYIII века (1726—1762). Вып. 2. М.: ИМЛИ РАН, 2003. С. 425—427. » Лингвистическая точка зрения, которую упрощенно можно изложить так: язык – саморегулирующийся организм высокой степени адаптивности, и если он «принимает» лексемы из других языков, значит, это диктуется «внутренними» потребностями языка-рецептора – эта точка зрения, как правило, не принимается во внимание, подменяется, «национально-семантическими», по выражению академика В. В. Виноградова, соображениями 47 47 Виноградов В. В . История слов. М.: Азбуковник, 1999. С. 210. .

К сожалению, в пылу борьбы против «засорения» языка нередко упускается из вида трансляторная компонента взаимодействия языка и культуры: заимствуя иностранные лексемы, язык таким образом обеспечивает усвоение понятий, прежде незнакомых конкретной культуре, не имеющих в ней аналогов. Именно так произошло со словом «фэнтези» – до издательского бума конца 1980-х – начала 1990-х гг. в понятийном аппарате отечественной культуры этот термин отсутствовал.

При этом на Западе, из культуры которого Россия заимствовала фэнтези как жанрово-тематическое литературное направление и как явление, понятие «fantasy» использовалось в литературоведческом и культурологическом значении еще с конца 1920-х годов: возможно, первый случай употребления этого слова в интересующем нас контексте относится к 1928 г. – английский критик и теоретик современного искусства Г. Рид в своей книге «Стиль английской прозы» посвятил фэнтези целую главу (и констатировал: «Западный мир пока не осознал в полной мере необходимость волшебных сказок для взрослых» 48 48 Цит. по: Scholes R . Boiling Roses // George E. Slusser , Eric S. Rabkin , eds. Intersections: Fantasy and Science Fiction. Carbondale: Southern Illinois University Press, 1987. P. 5. Того же мнения придерживался и критик Э. Вагенкнехт; см.: Wagenknecht E . The Little Prince Rides the White Deer: Fantasy and Symbolism in Recent Literature // College English 7 (8): 431—437. May 1946. . Когда же культурное производство «волшебных сказок для взрослых» встало на поток (после коммерческого успеха «Властелина колец» Дж. Р. Р. Толкина), слово «fantasy» очень быстро превратилось в общеупотребительное наименование этого культурного феномена и стало использоваться как вполне легитимное в том числе и в академических исследованиях 49 49 См.: Mendlesohn F ., James E . A Short History of Fantasy. London: Middlesex University Press, 2008. Pp. 7 и далее. .