Валентина Олейникова - Русские женщины привилегированных сословий в Италии и на Лазурном берегу Франции

В. П. Одоевский отмечал творческую деятельность и других мастеров оперного искусства: «С царствования Елизаветы Петровны (1741–1761) у нас появились итальянские певцы и капельмейстеры, между прочим, Галуппи, славный тогда преимущественно как сочинитель опер буффа» [85] Цит. по: Одоевский В.П. Дневник. материалы. Переписка. – М., 2005. – С. 95–96. . В открытом при Екатерине II «Эрмитажном театре» капельмейстерами были Сарти, Паизиелло, Чимароза, Галуппи. В оркестре играли Лолли, Виотти, Буньяни, Роде; пели примадонны Габриелли, Маркези, Тоди, Можорлети, Шевалье, Мандини [86] Лаппо-Данилевский К.Ю. Об «итальянском дневнике» Н.А.Львова. – М., 2007. – С. 11. ; танцевали Ле Пик, Дюпор, Росси, Сантини, Канциани. Декорации для театра писали Гонзаго и Губерти [87] Львов Н.А. Путевые заметки по Италии 1781 г. // Старые годы. 1909. № 5, № 7. – С. 27–28. . За техническую часть отвечал Бригонци. Перечень фамилий говорил о вкусах двора, что учитывалось при организации императорского театра. Так, на сцене театра в Эрмитаже, была поставлена комедия «Обманщик», сочиненная Екатериной II по поводу выступлений А. Калиостро и его супруги Л. Феличиане. И аристократы, убедившиеся в 1778–1780 гг. в незаурядных способностях Калиостро, вынуждены были принять мнение императрицы в качестве истины в последней инстанции и занести имя мага в разряд, «потерпевших неудачу» в России [88] Карнович Е.П. Калиостро в Петербурге // Замечательные и загадочные личности XVIII и XIX столетий – СПб., 1884. – С. 123. .

В мемуарной литературе сохранились исторические анекдоты об увлечении императорского Петербурга итальянской певческой школой. Так, французский мыслитель и моралист Николя де Шамфор в своих «Анекдотах и характерах» рассказывал о том, как императрица Екатерина II возжелала «иметь» в Петербурге вышеупомянутую певицу Габриели. Та запросила «пять тысяч червонцев на два месяца». Императрица приказала передать, что она подобного жалованья не дает ни одному из фельдмаршалов. «В таком случае, – парировала итальянка – пускай ее величество своих фельдмаршалов и заставляет петь» [89] Цитируется по: Шамфор Н. Максимы и мысли. Характеры и анекдоты. М.: Наука, 1966; Вяземский П.А. Старая записная книжка. 1813–1877. – М., 2003. – С. 45. .

Пик популярности итальянских певцов совпал с гастролями великой Анжелики Каталани, посетившей столицу России в 1823 г. А 6 января 1825 г. итальянская прима участвовала в открытии в Москве здания Большого театра. Получив наслаждение от пения московских цыган, певица – в знак восхищения – подарила шаль цыганке Стеше, о чем написал А. С. Пушкин:

Не отвергай смиреной дани,

Внемли с улыбкой голос мой,

Как мимоездом Каталани

Цыганке внемлет кочевой [90] Цявловская Т.Г. Комментарий к стихотворению А.С. Пушкина «Княгине З.А. Волконской» // Пушкин А.С. Полн. собр. соч.: в 10 т. – М.-Л., 1949. – Т. 3– С. 169. .

Вершина же увлечения итальянским балетом (и начало создания русского) пришлась на 1830-е гг. Именно в это время приехала в Россию дочь известного итальянского танцовщика Ф. Тальони – выдающаяся романтическая балерина Мария Тальони, которая танцевала в Петербурге пять сезонов подряд, с 1837 по 1842 г. «Марию Тальони, – писал один из русских критиков, – нельзя называть танцовщицей: это – художница, это – поэт в самом обширном значении этого слова. Появление Тальони на нашей сцене принесло невероятную пользу всему нашему балету, и в особенности нашим молодым танцовщицам» [91] Скальковский К.А. Балет. Его история и место в ряду изящных искусств. – СПб, 1882. – С. 23. В историю театра М. Тальони вошла как выдающаяся солистка Парижской «Гранд-Опера», первая решившая использовать в танце пуанты. .

К итальянскому творческому бомонду российской столицы постепенно стало присоединяться и торговое сословие, за благонадежность которого давали свои поручительства посольства. Например, Санкт-Петербургская управа Благочиния выдала билет для свободного пребывания в Санкт-Петербурге уроженцу из Милана конфетчику П. Аквати, который предоставил поручительства от неаполитанского министра дуки (герцога – В. О.). Серра Каприолы «на основании Высочайшего Манифеста ноября от 30 дня 1806 г. об иностранцах, по виду из комиссии для разбора иностранных учреждений» [92] Билет на пребывание из С-Петербургской управы Благочиния. Ф. № 109 // Archivio private Mareshca – Serracapriola. Archivio del Stato Napoli. . Итальянская колония «до 1828 г. была гораздо многочисленнее. Самый видный… был не из торгового сословия, а живописец и поэт Тончи… По части старинных картин был Бачи-Галуппи. Крупными виноторговцами были Нольчини, Ториани, Джулиани… Де Доменичис, профессор итальянской литературы при Московском университете, Кампиниони – скульптор, Монигетти – торговец гастрономических припасов, Диотти – оптик … Курти – макаронный фабрикант, Мориани, Томазини, а позднее Сапьенца, все трое – учителя пения… Потомство их обрусело. А. Нольчини переселился в Смоленск, держал гостиницу и был даже городским головою» [93] Бутурлин Д.М. Записки 1813–1817 // Русский архив. № 6. – М., 1897. – С. 179. .