Раймонд Рамсей - Открытия, которых никогда не было

Удивительным и странным для советского читателя окажется тот факт, что Р. Рамсею как будто совсем не известна русская научная литература. Например, кто же не знает, что открытие материка Антарктиды совершилось в 1820 году на русских кораблях «Восток» и «Мирный» под командованием Фаддея Беллинсгаузена и Михаила Лазарева? Неужели человеку, занимающемуся историей путешествий и филологу, неведомо, откуда происходят названия антарктических научных станций «Восток» и «Мирный»? Первооткрывателей Южного континента он видит в китобоях Палмере и Брэнсфилде и в то же время говорит, что «невозможно определить, кто открыл Антарктиду, может быть Биско», но, как известно, последний плавал в водах Антарктики в 1831–1832 годах, то есть десятью годами позднее Беллинсгаузена и Лазарева.

Столь же удивительно в наши дни замалчивание подвигов русских мореходов в связи с проблемой поисков Северо-западного морского пути. Как будто и не было плаваний Гвоздева и Федорова и даже Коцебу (книга которого издавалась неоднократно, и не только на русском языке, так же как записки натуралиста и поэта Шамиссо, спутника Коцебу), плаваний Васильева и Шишмарева и других, и вообще не было Русской Америки, где на подступах к Северо-западному проходу вели исследования и сделали немало открытий русские мореходы и путешественники. О плаваниях русских поморов до Шпицбергена задолго до Баренца, в 1435 году, упоминается, но все же говорится, что Шпицберген был открыт Баренцем, принявшим его за Гренландию. О плаваниях поморов на восток по Студеному (Полуночному) морю — ни слова.

Вместе с тем Рамсей рассказывает о совершенно неправдоподобном плавании некоего Б. де Фонте, якобы прошедшего в 1640 году Северо-западным проходом. При этом он ссылается на один лондонский журнал, опубликовавший это сообщение за сорок лет до плавания Беринга. И с еще большим увлечением Рамсей повествует о совершенно невероятной истории с командой судна «Геральд», будто бы встретившей мертвый корабль «Октавиус», который после четырнадцатилетнего дрейфа во льдах вдруг появился в одном из проливов Северо-западного прохода. «Вполне вероятно!» — восклицает Рамсей. Приведем еще пример. Рамсей ссылается на книгу Чарльза Хепгуда «Карты древних морских королей», в которой высказывается предположение о том, что около десяти тысяч лет назад, до эпохи последнего оледенения, якобы существовала очень развитая культура мореплавания, когда весь мир был исследован и закартирован, в том числе и Антарктида. Рамсей говорит, что по своей склонности к романтике он хочет верить в «ошеломляющую теорию» Хепгуда, хотя и с осторожностью, но все же в связи с нашумевшей картой Пири Рейса находит в своей книге место для упоминания об этой довольно неправдоподобной теории.

Таким образом, в научной основе книги, как видит читатель, есть и слабые места. Среди них нередкие «очевидно», когда многое еще далеко не очевидно и требует глубокого исследования, и необоснованные предположения, и неполный охват материалов по той или иной проблеме.

Один американский читатель сказал о книге Рамсея: «Она и научная и романтическая в одно и то же время». Это действительно так. Романтический колорит и занимательность придает ей пристрастие автора к необычному, «чудесному». А этого необычного в истории географических открытий, в мифах о загадочных землях, в описаниях путешественниками нравов и обычаев неизвестных дотоле народов, в их преданиях сколько угодно. С этого «чудесного» Рамсей начинает свою книгу — с рассказа об Эльдорадо. Нельзя отказать ему в том, что он умело отобрал многие интересные мифы, предания, эпизоды из истории географических открытий. В некоторых случаях он сам не верит в реальность того, о чем пишет, и иногда не скрывает шутливой иронии, подчеркивая «курьезное».

Одним словом, занимательного в книге Р. Рамсея предостаточно, это «занимательное» умело вплетается автором в общую ткань научно-популярного изложения, и познавательного в ней значительно больше, чем «чудесного», неправдоподобного. А совмещение того и другого обеспечило книге широкую популярность среди американцев. Наш читатель без труда отличит правду от домысла и, хочется думать, с интересом отнесется к «плоду долгого чтения и многолетних размышлений» автора.

Член-корреспондент АПН СССР,

профессор Соловьев А. И.

В данном случае мы не принимаем во внимание карт, составленных современными учеными, где они обозначают теоретически возможное местоположение исчезнувшего континента.