Ростислав Снигирев - Библейская археология

Все это послужило возникновению в XVIII так называемой библейской критики, начавшей с собирания древних манускриптов и сверки разнообразных чтений и выродившейся в надуманные и взаимно противоречащие «поправки» к традиционному тексту. Дело доходило до того, что одно предложение разделяли на три-четыре «источника», при этом исправляли в нем несколько слов, фактически ничего не оставляя от текста, кроме собственных домыслов. Та же библейская критика, подходя к слову Божию как к произведению человеческого разума, отвергла таким способом и самое предположение о боговдохновенности Священных Книг. Возникшая же несколько позже так называемая мифологическая школа и вовсе низводила ветхозаветные тексты до уровня народных сказаний, а новозаветные повествования считала своего рода переосмыслением астральных мифов. Так, немецкий исследователь А. Древе считал реку Иордан в новозаветных текстах олицетворением Млечного Пути, а Пророка и Предтечу Иоанна Крестителя – олицетворением созвездия Южной Рыбы и так далее. Сторонники мифологической школы считали, что создатели Евангелий, жившие, по их мнению, не ранее II в. по Р.Х. в Малой Азии, черпали свои сюжеты не из реальной действительности, а, как писал философ Б. Бауэр, «из своей внутренней глубины», – т. е. из своих представлений.

Всем этим измышлениям падшего разума, желавшего рационально оправдать свержение благого ига Христова, были противопоставлены достижения библейской археологии, начало которой восходит к XVIII веку. До этого времени для христианских народов основным источником знаний о Древнем Востоке были тексты Священного Писания, «Ономастикон» Евсевия Кесарийского об именах местностей, упомянутых в Библии, и многочисленные описания паломничеств ко святым местам, в большинстве случаев не отличавшиеся точностью.

Исследования, базирующиеся на этих источниках, сформировались в дальнейшем в так называемое палестиноведение, существующее и поныне и ставящее своей целью изучение географического положения Святой Земли, ее природы и населения. Во второй половине XIX в. некоторые европейские палестиноведы именовали изучаемый ими предмет: Библейская археология. Подобное название ими употреблялось в силу буквального понимания слова археология – как сведений о старине. И подобно тому как мы называем церковной археологией дисциплину, изучающую церковную старину, так и кабинетные палестиноведы XIX в. называли библейской археологией изучение ими библейской старины, – причем часто без привлечения хоть каких-либо археологических памятников.

Ярким примером подобного исследования может быть назван фундаментальный труд проф. К.-Ф. Кейля, разложившего всю жизнь ветхозаветного Израиля «по полочкам» – жизнь богослужебная, государственно-общественная и частная, – вплоть до мельчайших разделов, задевающих все частности ветхозаветного быта. И весь требуемый материал автор извлек из Библии, «Ономастикона», Талмуда и географических описаний Палестины (см.: Кейль К.-Ф. Руководство к библейской археологии // ТКДА. 1871, № 12. С. 1–48; 1872, № 1,3–7,9,11–12. С. 49–288; 1873, № 1–7,9–12. С. 289–464; 1874, № 1–7. С. 465–592 (своя пагинация), 9,11. С. 1–32; 1875, № 2–4,6–8,10, 12. С. 33–208; 1876, № 2, 4–10, 12. С. 209–384 [своя пагинация]).

Подлинная же библейская археология, изучающая материальные памятники и занимающаяся уяснением и подтверждением библейских событий, в то время еще только формировалась.

В начале XVII в. библейские страны объездил П. делла Валле, описавший ряд археологических памятников и впервые обративший внимание на неизвестные ранее клинообразные надписи. К середине XVII в. относятся труды А. Роланда и К. Нибура, занимавшихся целенаправленным сбором и критическим анализом сведений об археологических памятниках Палестины и Месопотамии.

В конце XVIII в. местность, где находился Вавилон, посетил французский астроном аббат Ж. де Бошам. Дав верное описание развалин, холмов, или, как их теперь называют археологи, теллей, он познакомил Европу с цилиндрами и кирпичами, на которых имелась клинопись.

Вслед за Бошамом на необходимость произвести раскопки теллей в окрестностях Вавилона указал католический монах из Багдада – Э. де Сент-Альберт. Присланными кирпичами с надписями и опубликованными статьями заинтересовалась британская Ост-Индская компания, которая поручила своему резиденту в Басре собрать подобные находки и прислать в Лондон. Поручение было выполнено – и в 1801 г. в Лондон прибыло первое собрание клинообразных надписей. В 1816 г. были начаты и первые раскопки, проводившиеся резидентом Ост-Индской компании в Багдаде К. Ричем. Он пробовал раскапывать телли, на которые ему указали арабы как на развалины Ниневии (совр. Куюнджик), однако ассирийской столицы он не нашел. Все же Ричу удалось собрать коллекцию клинописных табличек, снять точные планы теллей и составить их подробное описание.