Сергей Курган - Скелеты в шкафу

Так же и в социально-политической сфере – ну, в самом деле, кто, какой смельчак мог, допустим, в семидесятые годы предсказать распад СССР? Это в какой-то степени удалось разве что Владимиру Войновичу, который в своей антиутопии « Москва, 2042» предсказал крах коммунизма и возвращение Солженицына в Россию «на белом коне».

Многие ли, скажем, в пятидесятые- шестидесятые годы, когда Хрущев предрекал наступление коммунизма буквально через 20 лет, понимали, что это – абсурд

и вещь невозможная? Точно так же, как и наступление всеобщего счастья к 2000 году.

Заодно следовало бы спросить наших великих астрологов – специалистов по эсхатологии – где же обещанный уже во второй раз конец света? В первый раз он должен был наступить в 1000 году, во второй раз – в 2000.

Кто, за исключением, пожалуй, только британского фельдмаршала Китченера, мог предполагать, что Первая мировая война продлится не недели, не месяцы, а долгих четыре года? А кто в сороковые годы предвидел грядущее объединение Европы? Да мы прогнозы-то погоды на каких-нибудь пять дней и то делаем с кучей ошибок, а тут такой «разбег» – 50 лет! Так что этот прогноз насчет краха системы соцобеспечения в Европе просто несерьезен. В сороковые годы Германия лежала в руинах. Похожа она сейчас на ту страну? И не надо опасаться, что из-за низкой рождаемости немцы и другие западно-европейцы вымрут. Уверен, этого не произойдет. Точно так же, как не заселят китайцы всю Россию. Это просто «пугалки» для обывателя.

12 января 1939 г. в Берлине состоялось торжественное открытие новой Имперской канцелярии, выстроенной для Гитлера его личным архитектором, (а впоследствии рейхсминистром вооружения) Альбертом Шпеером (1). В тот день фюрер принимал в Большом зале всех аккредитованных в Берлине иностранных дипломатов и вручал новогодние адреса. Европа доживала последние мирные месяцы перед Второй мировой войной, угроза которой уже витала в воздухе. А за несколько дней до церемонии открытия случилось мелкое на первый взгляд, но символичное происшествие.

Еще в прежней Рейхсканцелярии несколько десятилетий стоял мраморный бюст Бисмарка. И вот во время завершающих работ по оформлению интерьера рабочие уронили его. При этом у бюста откололась голова. Все сочли это недобрым предзнаменованием, и было решено скрыть это от Гитлера, который и без того был суеверен и часто повторял историю о том, как перед началом Первой мировой войны со здания берлинского почтамта сорвался имперский орел. Чтобы Гитлер ни о чем не догадался, Шпеер поручил скульптору Брекеру изготовить точную копию бюста. Фюрер так никогда об этом и не узнал…

А через шесть с половиной лет после торжественного открытия, 16 июля 1945 года Уинстон Черчилль пожелал посетить развалины Рейхсканцелярии, разрушенной советской артиллерией. За два с половиной месяца до этого, 30 апреля 1945 г. именно в бункере под Рейхсканцелярией Гитлер покончил жизнь самоубийством. Здание же вскоре было снесено, а камни и мрамор использованы для строительства советского военного мемориала в Трептов-парке.

КРАСНАЯ ИКРА, «ТРУПНЫЙ ЧАЙ» И ДОХЛАЯ КОШКА.

Гитлер был вегетарианцем и не пил спиртного. У него была специальная вегетарианская кухня, которая готовила блюда только для него. Руководила ею привезенная им из Вены его личная повариха с необычной для немки фамилией Манциали. По воспоминаниям Шелленберга, присутствовавшего на одном из обедов у фюрера, после того как всем гостям было уже подано, Гитлер еще ждал, пока ему принесут его вегетарианскую еду. В тот раз это был кукурузный початок, обильно политый маслом, и оладьи с изюмом по-венски со сладкой подливкой. Пил же Гитлер только минеральную воду «Фахингер». Остальных присутствующих он высмеивал, называя их «трупоедами» и «винопийцами», нередко, чтобы испортить им аппетит, рассказывая всевозможные гадости. Причем, он повторял их помногу раз, почти не обновляя «репертуара», так что они обросли длиннющей бородой. Например, он любил рассказывать о том, как в одной деревне умерла старуха, и родственники сбросили ее труп в ручей, чтобы таким образом наловить побольше раков. После такого рассказа у многих гостей кусок застревал в горле. Гитлера же это весьма забавляло. Когда подавался мясной бульон, фюрер неизменно начинал рассуждать о «трупном чае», как он его называл. Если же на стол выставлялись угри, то он не без ехидства напоминал о том, что лучше всего эта рыба ловится на дохлую кошку. Когда же однажды к обеду был подан огромный омар – подарок фюреру от рыбаков, то он выразил удивление, как можно поедать таких неаппетитных чудовищ, и распорядился впредь подобного не допускать.