Александр Нечволодов - Сказания о земле Русской. От начала времен до Куликова поля

Торговое дело считалось у наших предков весьма важным и большим делом. Купцы, или гости, как их тогда называли, были всегда, везде и всюду почетными и желанными людьми. Они должны были не только отлично знать все условия жизни тех стран, с которыми торговали, но должны были также обладать немалой отвагой и воинским искусством, так как нередко им приходилось в своих торговых странствованиях выдерживать бои с разбойниками или дикими туземцами. Наибольшей известностью, как мореходы и славные торговцы, пользовались в те времена варяжские купцы, принадлежавшие преимущественно к племенам, сидевшим по южному побережью Балтийского моря; они совершали отважные плавания по самым дальним странам и морям; однако не отставали от них и купцы из природных уроженцев Русской земли. Они тоже смело пускались на своих ладьях по рекам нашего севера и востока в отдаленные края и доходили до северного Урала и Югры, где происходила с тамошним населением любопытнейшая немая торговля: когда славянские купцы приезжали в их землю, то в назначенном месте раскладывали свои товары, положа на них заметки, и уходили; по их уходе приходили местные жители и раскладывали рядом с славянскими товарами свои, большею частью меха; затем купцы приходили опять, и кому мена кажется сходною, тот забирает разложенный товар, а свой оставляет; кому же цена не покажется подходящею, тот не берет туземного товара, пока не сойдутся в цене.

Насколько ценились у нас гости, показывает старинный обычай провожать их по своей земле, чтобы им не чинили каких-либо обид; при этом старейшины и князья не только наряжали ратных людей для охраны гостей, но на большом пути из варяг в греки сами со своими дружинами провожали купеческие караваны, когда они шли по Днепру и возвращались назад.

Это было постоянное занятие старейшин и князей в весеннее и летнее время, пока не закрывалось судоходство по рекам. Осенью же и зимой, как только становились реки, они отправлялись со своими дружинами в особые зимние походы, которые назывались полюдье, по подвластным себе областям. Здесь они собирали дань, творили суд, охотились, а также принимали участие и в той торговле, которая велась зимой.

Так жили наши предки в половине IX века, во время владычества над ними хазаров. Владычество это, как мы видели, было не особенно жестоко; обычаи и распорядки жизни у нас остались те же, что были всегда и встарь у славян. Подвластность же хазарам выражалась главным образом в платеже дани. Но подвластность эта была тем не менее весьма унизительна. Ввиду зависимого положения наших предков в описываемое время от хазар и другие народы обходились с нами пренебрежительно. В Царьграде гостей наших постоянно обижали, не впускали порой в самый город, иногда изгоняли, словом, чинили разные притеснения, зная, что некому было за них вступиться. И на севере, в Ильменской стороне – многочисленные воинственные обитатели Варяжского моря также захаживали сюда и накладывали порой дань на отдельно жившее здесь славянское племя.

Наименее могущественными были в эти времена сами наши владыки, хазары; они сильно побаивались своих могучих данников – русских славян, и для своей защиты, на случай их набегов, хазарский каган выстроил в 834 году на Дону, в том месте, где Дон ближе всего подходил к Волге, каменную крепость Саркел, или Белую Вежу.

Когда же однажды поляне, жившие по Днепру, на требование хазар дани дали им от каждого дома по мечу и когда хазары принесли эту новую дань своим старшинам, то те крепко подумали и сказали своему князю: «Княже, дань недобрая. Ее доискались мы одной стороной оружия, – то есть саблями, – а у этих оружие остро с обеих сторон; это – меч. Будут они брать дань и на нас, и на других странах».

И действительно, для этого нужно было только, чтобы могучие племена, отдельно сидевшие на Русской земле, собрались в одно единое несокрушимое целое.

Наконец, это важнейшее событие в жизни нашего народа свершилось.

В 862 году ильменские славяне прогнали каких-то заморских пришельцев, наложивших на них три года тому назад дань. Затем они стали управляться сами, и сейчас же началась обычная славянская усобица, восстал род на род, «и начали они, – говорит летописец, – воевать сами между собой».

На этот раз, однако, они вскоре сознали, что так жить дальше нельзя, и, не видя конца распрям, решили обратиться к стороннему племени, чтобы оно дало им князя, который владел бы ими и судил по праву.