Шикур Шабаев - Российская глубинка, первые годы «после СССР». Мордовия в газетных публикациях 1992—1994 гг.

15 февраля 1992 года, «Молодой ленинец».

РУЗАЕВКА: ПОГРАНИЧНЫЙ КОНФЛИКТ

(В сокращении, в оригинале: «Командировка по Гоголю»)

Хорошо бы вместо с отчета с командировки в Рузаевку предложить известную гоголевскую повесть – ту самую, в которой рассказывается о тяжбе (ничего не поделаешь – терминология жанра!) Ивана Ивановича с Иваном Никифоровичем. Поэтому историю нашу я расскажу кратко, без излишних подробностей – «пунктиром», любителям же подобных «фундаментальных» рассказов предложу обратиться к классику – у него вы найдете все разнообразие эмоций из богатой палитры соседских взаимоотношений.

Все началось, пожалуй, еще в шестидесятые годы. Надумали две рузаевские семьи – Кирилловых и Балакиных – строиться. Отмерил землемер, как положено, два стандартных участка возле речки – будьте счастливы!

И потекли дни, недели и годы в трудах и заботах, в мире и согласии. Потихоньку разрастались дома, крепла соседская дружба. Или хотелось верить, что крепла. Тем не менее, когда лет 12—13 назад Балакины попросили позволения соседей передвинуть забор между двумя усадьбами – сантиметров на 30, много слов произнесено не было. О чем говорить – надо, дело-то особое. Купили Балакины мотоцикл с коляской; вроде бы радоваться надо, да вот беда – узкая дорожка между домами и забором не позволяла пройти «покупке» к гаражу.

Лет через десять ситуация повторилась. Однако, как предупреждал нас древний философ, все течет – все меняется. Изменились и взаимоотношения наших соседей. То ли разница в возрасте виновата – сторону Балакиных представляла уже дочь, Галина Петровна Агеева, то ли еще что, но будто бы черная кошка пробежала вдоль злосчастного забора. Построили Балакины некогда сарай – почти на самой «границе». В общем-то так строить запрещается, необходим отступ внутрь своей «территории»: мало ли что – соседа тень от сарая обидит (вдруг он рядышком планировал помидоры или, скажем, арбузы сажать!), или, случится, ремонт понадобится (не каждый сосед согласится свой «суверенитет» нарушать).

Но что было – то было, во времена данного строительства, как и во времена нынешние, отношение к закону, скажем так, не отличалось трепетностью – короче, встал сарай.

А встал он, надо добавить, на весьма неудобном месте. Чужой сад разросся и, не признавая никаких границ, потянул острые ветви к его непрочной крыше. За что и подвергался регулярному «подпиливанию» и «подламыванию» – еще один пункт в длинном списке причин междоусобной войны.

Война – она и есть война. Все типичные черты родного времени были налицо. Аннексия: дабы обеспечить «круговой» доступ к своему сараю, Агеевы вынуждены были еще раз отодвинуть забор на несколько вершков вглубь территории противника. Разведка боем: подпиливание несчастной рябины в отсутствие хозяев. И непосредственные боевые действия. Так, по крайней мере, квалифицировал события весны прошлого года Рузаевский народный суд, присудивший А.А.Кириллову к ста рублям штрафа. Антонина Александровна скорбит об усеченной пенсии и агрессию полностью отрицает; так это или не так, за давностью происшествия, думается, доказать невозможно.

Сражения носили затяжной и переменный характер, удача сопутствовала то одной, то другой стороне, хотя больше благоволила молодости, а не активности. Антонина Александровна, «не найдя справедливости» в рузаевских кабинетах (прокурор встал на ее сторону, но суд, кивнув на горисполком, ничего решать не стал), приехала в Саранск.

Неисповедимые пути господни привели ее в редакцию профсоюзной газеты «Позиция». В Рузаевку выехал корреспондент.

Едва ли не на следующий день на «поле брани» появились люди с рулетками. «Миссию ООН» было поручено выполнить городскому комитету по земельной реформе в составе его председателя Н. Миронова и специалиста комитета В. Гаврилова.

Комиссия определила, что участки соседей – и Кирилловых, и Агеевых – несколько больше, чем то значится в техпаспортах хозяев. Но факт… самовольного переноса забора т. Агеевой Т. П. в сторону приусадебного участка т. Кириллова на 23 см. на расстоянии 22 м.» был налицо, и поэтому Галине Петровне было «предложено в двухнедельный срок перенести забор на прежнее место». Документ сей датируется 5 августа 1991 года.

Прошло две недели. И еще две. И еще два месяца. 25 ноября Николай Николаевич Миронов предупреждает Г. Агееву, что сроки, отведенные «на приведение забора в соответствующее состояние (выпрямление)» между участками соседей истекли.