Из Брестской крепости ушла на восток в летние лагеря пехота.
21 июня весь 447-й артполк был построен на плацу для вручения значков «Отличник РККА». Личному составу объявили, что завтра полк уходит на летние учения.
Артиллеристы, как обычно, вечером 21 июня готовились к увольнению в город. Подшивали подворотнички, наглаживали обмундирование, драили бархоткой сапоги.
Михаил Воробьев накануне сходил в Брест сфотографировался. От местных жителей в городе, и без того настроенных не очень дружелюбно, то и дело слышал: «Скоро вам «капут!» Этим словам особого значения не придавали. Хотя перебежчики из-за Буга рассказывали, что немцы готовы к наступлению.
Ровно в 23 часа дневальные в полку, как обычно, объявили отбой и бойцы быстро заснули богатырским сном. Многие – навсегда.
«Кончилось мирное время…»
Михаил Воробьев проснулся от близких разрывов и посмотрел на часы – 4:05. В артиллерийском парке Северного городка, где тесно стояли орудия, трактора, прицепы с боеприпасами, густо рвались тяжелые снаряды.
– Мы быстро оделись, получили у старшины личное оружие из пирамиды и перебежками по плацу, на который летели осколки снарядов, побежали к зданию полкового клуба, – вспоминает первые минуты войны Михаил Воробьев, – Командир полка полковник Александр Маврин стоял у штаба полка, вскоре подбежал начальник штаба капитан Андреев. Мы получили команду вытаскивать матчасть из артпарка. В это время из дома выбежал командир третьего дивизиона капитан Логинов и был сражен осколком снаряда. Перебежками мы пробрались в артпарк и стали под огнем выводить орудия и трактора с прицепами. Здесь осколком снаряда разорвало полость живота моему земляку Елину, он был из Сормова с улицы Культуры. Раненых и убитых было много.
Часа через два немцы прекратили обстрел территории полка. Появились вражеские самолеты, сбросили листовки.
– Ни нашей авиации, ни зениток, которые бы вели огонь по немецким самолетам, я не видел, – помнит М. Воробьев.
В Нижнем Новгороде остался единственный защитник Брестской крепости – Погос Семенович Степанян
Закат над Бугом
Политрук роты 125-го полка 6-й стрелковой дивизии Погос СТЕПАНЯН:
– В субботу двадцать первого июня был выходной. Из командования полка никого в крепости не было, все отдыхали с семьями в Бресте. У меня, как политрука, занятий в роте не было. Вечером вместе с бойцами в клубе посмотрел кинофильм «Чапаев», можно было идти на квартиру, которую снимал в Бресте, это два километра пешком, но что-то не хотелось, и я решил заночевать в роте. Полюбовался закатом над Бугом, сказал дневальному, чтобы разбудил в 5:45, и – отбой…
Гейнц ГУДЕРИАН, генерал-полковник, командующий 2-й танковой группой вермахта, «Воспоминания солдата»:
«В роковой день 22 июня в 2 часа 10 минут я поехал на командный пункт группы и поднялся на наблюдательную вышку южнее Богукалы (15 километров северо-западнее Бреста). В 3:15 началась наша артподготовка. В 3:40 – первый налет наших пикирующих бомбардировщиков. В 4:15 началась переправа через Буг частей 17-й и 18-й танковых дивизий. В 4:45 первые танки 18-й танковой форсировали реку».
Погос Степанян прибыл служить в Брестскую крепость осенью 1940-го. На границе все это время было тихо. Никаких признаков готовящегося вторжения. По плану боевого развертывания 125-й стрелковый полк в случае войны должен был занять заранее подготовленные позиции в районе железнодорожного моста через Буг, совсем рядом с крепостью. Девятнадцатого июня, когда бойцы тренировались, быстро занимая эти позиции, политрук Степанян обратил внимание, как на другом берегу Буга к реке подъехала автомашина. Из нее вышли трое немцев, которые долго разглядывали крепость в бинокли. Между тем никаких указаний от командования по усилению бдительности в полку не получали. Хотя пятнадцатого июня в магазинах Бреста вдруг образовались огромные очереди. Люди скупали соль, сахар, мыло, спички. «Зачем?» – удивился тогда Степанян. «Скоро война!» – ответил ему кто-то из очереди.
Рано утром 22 июня политрука разбудил не дневальный, а страшный грохот разрывов. Потом историки подсчитали, что в Брестской крепости площадью четыре квадратных километра каждую минуту в течение получаса рвались четыре тысячи снарядов. После артиллерийского налета стали разгружаться бомбардировщики. Из почти восьми тысяч человек гарнизона в первые минуты войны погибло больше половины.
Читать дальше