Павел Кочемаров - Русские циклы

В фазе надлома уровень пассионарности существенно понижается, по причине чего значительно уменьшается способность этноса к внешнему расширению и его внутренняя цельность. Теперь он живёт за счёт освоения ресурсов, приобретённых в предыдущих двух фазах. Обычно их хватает для двух веков стабильного развития, создания обширного материального и культурного достояния. Однако витальные ресурсы этноса в процессе строительства цивилизации постепенно истощаются под грузом постоянной эксплуатации, также как и природные ресурсы ограниченной этнической территории. Вновь начинается витальный голод, повышающий агрессивность этноса в отношении внешнего мира и обостряющий внутренние противоречия. В обскурационной фазе экспансия усиливается. Но из-за падения уровня пассионарности этнос уже не способен ассимилировать захваченное пространство даже в случае успеха экспансии. Созданные в фазе обскурации империи недолговечны, с окончанием этой фазы их ждёт распад. При неудаче же экспансии происходят жестокие внутренние конфликты, сопровождающиеся большим кровопролитием.

В конце фазы обскурации напряжённость этнического поля падает настольно, что этнос в массе своей распадается на разъединённых индивидуумов – обывателей, ведущих частную жизнь. Его великая историческая роль окончена. Зато его ослабевшая социально-политическая структура перестаёт чрезмерно давить на людей, и витальность этноса постепенно восстанавливается. Это мемориальная фаза, постепенно сгущающиеся сумерки этнического сознания. Пассионарность рассеивается, а витальность периодически колеблется в зависимости от обстоятельств.

Такова вкратце общая схема этногенеза на базе изменений в ходе него уровней пассионарности и витальности этноса. Она представлена графически на рисунке 2. Применение этой схемы к анализу русской истории лежит в основе данной работы. А что из этого получилось, узнает тот, кто станет читать дальше.

Рис. 2

Древнерусский этнос возник на основе различных этносов, обитавших на равнине, которую позднее назовут по имени народа её населяющего – Русской. Эти старые этносы служили для него материалом, субстратом, – и среди них важнейшее место занимали славяне. А поскольку русский этнос является славяноязычным и после своего возникновения распространялся главным образом на славянское и славянизированное население, – то русскую историю стали воспринимать как прямое продолжение славянской, а русский этногенез – как продолжение, а то и завершение (Гумилёв) славянского этногенеза. В известном смысле это совершенно верно. Но едва ли так, как это представил Лев Гумилёв. Напомню, в своей работе «От Руси до России» Гумилёв нахлобучил древнерусский этногенез на славянский, объединил их в одно, – так что русичи стали завершением этногенеза славян, а славяне – началом древних русичей.

Чтобы убедиться в явной ошибочности подобной конструкции, достаточно взглянуть на карту Восточной Европы. Сравним основные особенности развития двух этносов – славян и древних русичей, в их географическом измерении. Место зарождения славян, по совокупности данных различных исторических дисциплин, Висло-Одерский регион – бассейн верхней и средней Вислы и верховья Одры. Место зарождения древнерусского этноса – Среднее Поднепровье. Месторазвитие славянского этноса – лесная полоса от верховий Одры до среднего Поднепровья, ограниченная с севера средним течением Вислы и рекою Припять, а с юга – Карпатами и причерноморской степью. Месторазвитие древнерусского этноса – Восточно-Европейская (Русская) равнина: от Карпат и причерноморских степей на юге до Балтийского и Белого морей на севере; от Галичины и Побужья на западе до верховий Волги и Дона (включительно) на востоке. Экспансия славянского этноса распространялась на восток, на юг и на запад. Причём, основными направлениями были два последние – на юг, в пределы Византийской (Ромейской) империи, и на запад – на земли оставленные германцами и другими народами, переселившимися в пределы Западной Римской империи. Экспансия русичей происходила, главным образом, на восток и на север, в необозримые лесные просторы малозаселённой Русской равнины. Таким образом, перед нами два хотя и преемственно родственных, но совершенно различных этноса с полным набором своих собственных этапов этногенеза для каждого из них.