Оценки «старой системы», существующие в сегодняшнем научном дискурсе, во многом балансируют между «вигским нарративом» и ревизионизмом. Однако в современной зарубежной историографии появляется все больше исследований, нацеленных не столько на оценку характера социальной помощи Нового времени, сколько на изучение конкретных практик в социальной политике, государственных механизмов регулирования того или иного аспекта – так называемого «репертуара социальной помощи», – который, по словам исследователей Ф. Блока и М. Сомерс, «и сегодня немногим отличается от перечня мер, изобретенных и применявшихся в Англии в XVII–XVIII вв». Это и утвержденный государством прожиточный минимум, и различные системы страхования от безработицы, и кассы взаимопомощи, это и общественные работы и работные дома, и субсидии работодателям для поддержания ими установленного минимума зарплаты своим работникам, и стимулирование трудовой деятельности, и дотации на детей многодетным и малоимущим семьям, и бесплатная медицинская помощь беднякам по контрактам между врачами и приходами, и пр. [29] Block F., Somers M. In the Shadow id Speenhamland: Social Policy and the Old Poor Law// Politics and Society. Vol. 3, № 10. Sage Publications, 2003. P. 11–12, 32.
Указанное направление исследований строится, по сути, вокруг понятия «Welfare State» – «государство всеобщего благосостояния», – то есть вокруг эволюции социальной политики в сторону постепенного усиления роли государства в регулировании и администрировании социального обеспечения и социальной помощи гражданам. Историк Дж. Финлэйсон даже употребляет понятие «Welfare State Escalator», то есть некое поступательное прогрессивное развитие социальной политики в Великобритании с конца XVIII по середину XX вв. Однако он же считает этот подход «небезупречным» и ведущим к «излишней концентрации на государстве» и опущению «добровольного сектора» социальной помощи. [30] Finlayson G. Citizen, State and Social Welfare in Britain, 1830–1990. Oxf., 1994. Р. 2–4, 7.
Отдельную группу современных исследований представляют работы, анализирующие английское «старое законодательство» в компаративном ключе. В русле компаративного подхода располагается, например, фундаментальный труд П. Линдерта, изучавшего и сравнивавшего социальные затраты в европейских государствах с XVIII века по настоящее время. Согласно его выводам, объем государственных затрат на социальную помощь к концу XVIII столетия превышал 1 % национального дохода только в Нидерландах, Англии и Уэльсе. К 1820 же годам Англия и Уэльс, по мнению Линдерта, становятся мировыми центрами социальной помощи – как фактически (2,66 % от национального дохода), так и в публичных дебатах. [31] Lindert P. H. Growing Public. Social Spending and Economic Growth since the 18th century. Vol. I. The Story. Camb., 2004. P. 8.
Если перечисленные выше исследования сконцентрированы на изучении социальной политики и систем социальной помощи, то в отдельный историографический блок следует выделить труды, предметом исследования которых являются идеи , восприятия этих систем в разных социокультурных пластах и коммуникативных пространствах Нового времени.
Особый вклад в понимание идеологического фона, на котором проходила эволюция взглядов на бедность и социальную помощь в Новое время, внесли, на наш взгляд, труды двух знаменитых мыслителей XX в. – Макса Вебера и Мишеля Фуко.
В работе немецкого социолога и экономиста Макса Вебера «Протестантская этика и дух капитализма» (1905) в научный оборот было впервые введено понимание ценностей протестантизма как основы возникновения капитализма и формирования «западного» мировоззрения, основанного на индивидуализме. [32] Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма. М., Прогресс. 1990.
С этой точки зрения идея личной ответственности человека за свое материальное положение гармонично накладывалась на ценности «протестантской этики», трактовавшей богатство и преуспевание в делах как свидетельство «богоизбранности», а бедность – как кару господню.
Вклад Мишеля Фуко – знаменитого французского философа, историка, теоретика культуры – видится во введении в исследовательское пространство важного понятия «новый тип социальной чувствительности», который, по мнению мыслителя, утверждался во всей Европе уже в XVII столетии и, по сути, вызвал к жизни саму постановку вопроса о том, виноваты ли бедные в своей бедности и надо ли им помогать . Впервые Фуко охарактеризировал этот социокультурный феномен как общеевропейский в работе «История безумия в классическую эпоху» (1961); мыслитель интерпретировал его как «намеренную политику «интернализации» (изоляции) бедных от остального «добропорядочного» сообщества как части пестрой толпы преступников, маргиналов, безумцев и нарушителей порядка. Идеи, связанные с практиками надзора и наказания в отношении маргинальных категорий населения, к которым отнесены и бедные, проанализированы в другой, не менее известной работе Фуко – «Надзирать и наказывать». [33] См.: Фуко М. Безумие и неразумие. История безумия в классическую эпоху. Спб., «Университетская книга». 1997; Фуко М. Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы (пер. с французского В. Наумова). ООО «Ад Маргинем Пресс», 2015.
Читать дальше