Леонид Жариков - Пашка Огонь

- Чегой-то? - шепотом спросил Володька.

Ребята молчали. Никто не знал, зачем здесь эта посудина. Но вот кто-то потянул за цепочку, и вода с шумом полилась в чашу. Тогда Пашка почему-то замялся и сказал:

- Пошли отсюда, нечего тут делать.

Дни поздней осени коротки, и вот уже завечерело. Ни Пашка, ни его преданные воины не заметили, как за окнами лостепенно темнело. Ребята ходили по беломраморным лестницам степного дворца, по ого голубым, золотистым и красным залам, где на окнах висели бархатные портьеры, а на полу постланы ковры. Ребят поразила незнакомая жизнь, и норой им казалось, что они очутились в сказке. Пашка, очарованный красотой картин и статуй, мебели и ковров, совсем забыл, что пришел с огнем и мечом, пришел, чтобы заставить буржуев стать перед ним на колени. Да и "буржуи" выглядывали из-под кроватей испуганными глазенками. Пашке уже не хотелось, чтобы перед ним становились на колени, он уже насытился победой. И когда Колька Штейгер, проходя мимо двери, за которой спрятались буржуйчики, забарабанил в нее кулаком, Пашка сказал:

- Не трогай, нехай сидят. И так набрались страху, гляди, пора штаны стирать.

А в это время в комнате плохо понимавшие по-русски дети горько плакали, сгрудившись вокруг Мадмазель Таранки. Кто был посмелее, тот на цыпочках подкрадывался к двери и подглядывал в замочную скважину, стараясь понять, что делают грозные завоеватели. Но те уже ничего не разбивали, просто ходили по коридорам, тихо переговариваясь.

Когда стемнело, с крыши но пожарной лестнице спустился Пашкин часовой и доложил, что со стороны села через овраг движутся к дому какие-то люди с топорами и на бричках, запряженных лошадьми. Часовой добавил, что он заметил этих людей еще перед сумерками, и ему показалось подозрительным, что они прятались в балке, о чем-то сговаривались и указывали пальцами на помещичий дом. Часовой рапортовал Пашке в коридоре, где лежал на полу и уже, наверно, отдохнул хорошенько, а может, и соснул часок-другой поверженный "генерал". Пашка обратил внимание, что тот, услышав тревожное сообщение часового, стал бурно обнаруживать признаки жизни: мычал, мотал головой и вращал белками глаз, давая понять, что хочет что-то сказать.

Пашка велел развязать "генерала", и, когда ребята освободили деду затекшие руки и вынули изо рта кляп, старик, заикаясь и картавя, сказал, что нужно поскорее закрыть двери и окна, что это наверняка едут сельские кулаки грабить имение - они уже не первый раз пытаются это сделать. Главарем у них какой-то Микола Чнрва, лютый человек.

Некоторое время Пашка молчал, озадаченный словами старика. Потом вспомнил, как брат Петр рассказывал, что кулаки нередко опустошали отобранные у богачей дома, убивая тех, кто охранял добро.

Пашка, а за ним Володька Дед мигом влезли на чердак и, увидев деревенские брички в балке, поняли, что старик был прав.

Вандиты приближались к дому.

Когда ребята спустились вниз, старик уже запер на крючки все двери в доме, закрыл ставни в окнах. Но Пашка понимал: окна без стекол, хотя и со ставнями, - плохая защита. Он приказал забросать окна подушками, матрацами, завалить мебелью.

Закипела работа, и едва успели подпереть ставни стульями, за

громоздить подоконники коврами, одеялами и матрацам, как во

дворе послышались чужие голоса, топот ног и в дверь грубо застучали.

Пашкa притаился зa дверью рядом cо стариком, который принес свое ружье и передал Пашке. На стук никто не отзывался. В дверь загрохотали громче.

- Чего надо? - спросил Пашка, стараясь придать голосу грубоватость для устрашения.

- Открывай! Кто в доме есть? И тогда Пашка oтветил зa всех:

- Уходите отсюда, тут проживают международные дети!

- Открывай, паскуда!

Пашку задела столь грубая форма обращения. Он ответил: - Постучи, постучи, а мы не откроем, - и велел ребятам снoсить к двери столы, скамейки, креслa. Ребата приволокли даже зеркало и свалили его на баррикаду.

А со двора барабанили сильнее;

- Открывай, а то будем двери рубать!

- Только сунься, гад, - сказал Пашка и клацнул ружьем, переломив стволы, чтобы зарядить их.

Пашка понимал, что с бандитами, вооруженными топорами, шутки плохи. Надо было направить посланцев на рудник, и он велел Mишкe Аршину, как самому маленькому, выскочить незаметно из дома и мчаться во весь опор в ревком.

После yгpoз и окриков за дверью притихли, должно быть, готовились к штурму, позванивало лезвие топора, и вдруг раздался треск: бандиты принялись рубить створки дверей.