Коллектив авторов - Латышские стрелки в борьбе за советскую власть

Авторитет большевиков рос с каждым днем не только в нашей роте, но и во всем полку. Об этом свидетельствовали и выборы Рижской городской думы: солдаты отдали свои голоса за большевистских кандидатов.

Среди офицеров также начали появляться революционные командиры, навлекавшие на себя свирепые нападки реакционного офицерства. Так, на одном офицерском собрании было принято решение относительно двух революционно настроенных офицеров, в котором говорилось, что они недостойны называться офицерами. Реакционеры пытались лишить их офицерского звания, но это им не удалось.

Однажды вечером в августе 1917 года, когда уже начало темнеть, мы получили приказ занять огневые позиции. После этого последовала команда – открыть огонь по противнику.

Всех удивило, что никто на наши выстрелы не ответил, мы даже не поняли, зачем мы стреляли, так как ничего не было видно. После нескольких минут стрельбы нас тихо вывели из окопов и приказали построиться. Позиции мы оставили без замены. Только лишь по пути в Ригу, видя горящие склады, мы поняли: что-то происходит.

Проходя через Ригу, мы вокруг видели панику; магазины были закрыты. Мы узнали, что немцы переправились через Даугаву у Икшкиле почти без боя. Это известие очень смутило солдат.

После неудачных попыток отогнать назад немецкие части, переправившиеся через Даугаву, наши войска заняли позиции вблизи станции Лигатне.

Нашим соседом слева был «батальон смерти». На этот раз он имел возможность проявить свои боевые способности. «Смертники» начали наступление, но силы их скоро иссякли, и вперед они не продвинулись.

На станции Лигатне до нас дошло известие о Великой Октябрьской социалистической революции. Во всех ротах состоялись собрания, на которых солдаты узнали о свержении буржуазного Временного правительства. Сообщение о том, что власть перешла в руки Советов, было встречено солдатами с восторгом. По-иному эту весть восприняли некоторые тыловые части. На станции Лигатне в вагонах размещался железнодорожный строительный батальон, в распоряжении которого находилась типография. Вскоре появилась листовка, составители которой нагло заявляли, что в Петрограде власть захватила «большевистская банда» и что надо бороться за восстановление Временного правительства. Революционные стрелки ликвидировали эту типографию, а авторов листовки вместе с контрреволюционными офицерами отправили в Цесис для дальнейшего расследования.

Через несколько дней после Октябрьской революции состоялись ротные партийные собрания. Из стрелков всех латышских полков нужно было сформировать роту коммунистов для отправки в Петроград. В состав этой роты включили и меня. Стрелки сформированной роты были очень рады, что на их долю выпала честь поехать в Петроград – центр социалистической революции.

В Валке у нас произошло столкновение с одной меньшевистской газетой, которая призывала нас не ехать в Петроград, говоря, что латышам незачем оставлять свои кости в болотах Петрограда, поскольку-де власть большевиков и их защитников будет уничтожена. Наши стрелки не поддались контрреволюционной агитации и все как один отправились в Красный Петроград, решив соблюдать строгую дисциплину и порядок. Погоны и кокарды мы сняли.

По прибытии в Петроград рота получила распоряжение направиться прямо в штаб революции – в Смольный. Это очень обрадовало нас. Всю дорогу от поезда до Смольного мы пели революционные песни, пели так, как не пели еще никогда… Поскольку мы пели на латышском языке, петроградцы очень интересовались, кто мы, откуда и зачем прибыли в Петроград.

В Смольном нас разместили на втором этаже. Уже с первого дня началась лихорадочная работа. Часть роты заняла внутренние и внешние посты охраны Смольного, а остальные стрелки днем и ночью вместе с представителями правительства и партии выполняли разного рода оперативные задания по борьбе с контрреволюцией.

Группы контрреволюционеров, состоявшие главным образом из офицеров, мы обнаруживали в разных местах. Мы вели также успешную борьбу с попытками организовать всякого рода погромы. Контрреволюционеры старались вызвать беспорядки, громя винные склады.

Приходилось также разыскивать и арестовывать директоров банков, которые после национализации банков развернули саботаж. При аресте одного директора банка мы столкнулись с сопротивлением: выстрелом из револьвера с небольшого расстояния был ранен командир нашей роты Я. Петерсон.