Валерий Шамбаров - Россия и Запад. От мифов к истине

Царь утратил доверие к временщикам и во внешней политике. Решающим шагом стал его отказ выполнять план, выработанный «избранной радой» – в союзе с Литвой выступить в поход на Крым. К чему это привело бы, мы сейчас знаем на примерах катастрофических походов Голицына в 1687 и 1689 гг. А ведь при Голицыне граница России лежала на 400–500 км южнее, чем при Иване IV. Крепости и базы снабжения продвинулись гораздо ближе к Крыму, идти требовалось меньше… Но вдобавок Литва, о «союзе» с которой договорился Адашев, на самом-то деле заключила тайный союз с Крымским ханом. Авантюра неизбежно завершилась бы гибелью армии, возможно и царя. Или поражение, потери и вызванное ими возмущение облегчили бы переворот. В горячих спорах, разыгравшихся по данному поводу, Анастасия поддерживала мужа, помогала ему твердо противостоять уговорам и давлению Сильвестра и прочих советников. Это стоило ей жизни. 7 августа 1560 г. царицы не стало.

В рамках одной главы затруднительно раскрыть ту роль, которую сыграла Анастасия в жизни не только Ивана IV, но и всей страны. Более полно и подробно я постарался осветить это в своей книге «Царь Грозной Руси». Но красноречивой иллюстрацией, какой любовью и популярностью пользовалась царица, служат описания похорон. Летописи сообщают, что царь не мог сам идти, его «от великого стенания и жалости сердца едва под руки ведяху». Рыдал и весь народ. Люди запрудили улицы, мешая траурной процессии, старались прикоснуться к гробу, называя покойную «матерью». Власти пытались по обычаю раздавать милостыню – нищие ее не брали. Говорили, что в такой день не хотят никакой радости…

Точный «диагноз» Анастасии был поставлен уже в ХХ в. при химическом исследовании останков. Яд. Содержание мышьяка – в 10 раз, содержание ртути в костях в 4 раза, а в волосах в 100 раз выше максимально допустимого уровня. Судя по всему, травили не один раз, несколькими способами. Она и болела несколько раз. Слегла осенью 1559 г., но сумели выходить, выкарабкалась. Летом ее добили. Однако и заговорщики, устранив Анастасию, ничего не выиграли. В XVI в. химических анализов еще не делали, но симптомы отравления знали. И как раз тогда-то, после убийства любимой жены, Иван IV стал Грозным…

В Житии свв. Петра и Февронии изменники-бояре сами истребили друг друга. Изгнав княжескую чету, передрались за власть и «погибли от меча, кто хотел править – сам себя погубил». А святые супруги, вновь призванные народом, правили долго и мирно. На старости лет приняли монашеский постриг и ради своей любви испросили у Господа великую милость – преставиться в один день и один час. Благоверным Иоанну и Анастасии такого счастья было не дано… Им выпал иной подвиг – борьбы.

Исследователей, старающихся очистить фигуру Ивана Грозного от наслоений клеветы, почему-то стало модно обвинять в подтасовке фактов. Однако берусь утверждать, что столпы либеральной исторической науки, закладывавшие ее основы в XIX в., совершили весьма откровенную и немаловажную подтасовку. Причем она явная, лежащая на поверхности – но ее не замечают уже 200 лет. Примерно так же, как не замечают предмет, находящийся у всех на виду и примелькавшийся. Речь идет о трагических событиях 1569–1570 гг.

Из многих работ мы можем узнать, что в конце лета 1569 г. новгородский дворянин Петр Волынский доложил царю – верхушка бояр и толстосумов Новгорода во главе с архиепископом Пименом заключила договор с польским королем Сигизмундом II. Заговорщики собирались осуществить переворот, возвести на престол двоюродного брата царя, Владимира Старицкого, а полякам за содействие обещали Новгород и Псков. Волынский сообщил, что экземпляр договора хранится в тайнике в храме Св. Софии, и Иван Грозный послал с ним доверенное лицо – проверить и снять копию с улики.

А в сентябре царь вдруг вызвал к себе Владимира Старицкого. Историки сообщают нам: Иван Васильевич обвинил его, «якобы был подкуплен царский повар», которому Владимир «будто бы дал деньги и яд», чтобы отравить государя и его семью. И разные авторы соревнуются, приводя ужасающие подробности.

Как Старицкий доверчиво ехал к брату со всей семьей, как налетел Грозный с целым полком опричников, как князя, его жену и детей заставили выпить яд, а многочисленную женскую прислугу княгини расстреляли из луков, зачем-то при этом раздев донага (интересно, зачем? чтобы удобнее было целиться? или чтобы у читателей слюнки потекли?) Мать князя Ефросинью Старицкую, шесть лет жившую в монастыре, тоже повезли к царю, а по пути то ли утопили, то ли удушили дымом. А с ней – «12 стариц». И историки рассуждают, что это, конечно же, были замечательные мастерицырукодельницы, оставившие великолепные вышивки Старицкой.