Вячеслав Фомин - Варяги и Варяжская Русь. К итогам дискуссии по варяжскому вопросу

Подобное объяснение эволюции «варяжского» в «латинское» связано с католической версией крещения Руси, с уверенностью, что варяги были католиками. Как, например, утверждал С. М. Соловьев, скандинавы «же главным образом посредничают и при введении христианства в Русь». В. А. Мошин твердо говорил, что одно из главных значений скандинавов в русской истории состоит в том, что именно они «содействовали распространению христианства» на Руси. А. Л. Погодин убеждал, что по летописям видно, что варяги тянулись именно к Риму [1070]. Католическая версия христианизации Руси не имеет под собой, что аргументированно показано Б. Я. Раммом, абсолютно никаких источниковых данных [1071]. К тому же хорошо известно, что католицизм в Скандинавии начинает распространяться лишь в ХІ-ХІІ вв., причем его влияние там долгое время оставалось очень слабым, а в Швеции он утвердился, хотя и был принят в самом начале XI в., только в XIII столетии [1072]. Показательны в этом плане свидетельства скандинавских саг, согласно которым, как заметила Е. А. Рыдзевская, у скальдов XI в. христианство — это чужое. А. Г. Кузьмин акцентирует внимание на том факте, что варяги в Византии в ХІ-ХІІ вв. «не были католиками» [1073]. Норманист В. С. Иконников сообщает, что варяги имели в Константинополе свою церковь Варяжской Богородицы, которая находилась в непосредственном соседстве со святою — Софией. Но, как он с удивлением должен был признать, это была церковь греческая, а не латинская, и само ее название позднего происхождения [1074]. Возможно, и позднего, но все же говорящее в пользу изначального православного вероисповедания варягов, а не католического.

О том, что варяги — это имя действительно общее, говорили сами норманисты, соотнося его при этом только со скандинавами (германцами). Так, для Г. З. Байера они были шведами, готландцами, норвежцами и датчанами. А. Л. Шлецер в 1769 г. в них видел «корсар» из Дании, Швеции и Норвегии. Но в «Несторе» таковыми он уже считал шведов, норвежцев, англичан, датчан и руссов. Под «общим именем» варягов Н. М. Карамзин понимал датчан, норвежцев и шведов [1075]. Свое видение значения термина «варяги» представили антинорманисты, напротив утверждая, что русские прилагали его к очень широкому кругу народов. Еще В. Н. Татищев полагал, что под варягами на Руси «разумели финов и шведов, иногда Данию и Норвегию то заключали». Затем М. В. Ломоносов говорил, что «варягами назывались народы, живущие по берегам Варяжского моря», но вместе с тем заметив, что новгородцы западные народы «варягами называли». В. К. Тредиаковский считал, что варягами в летописи именуют «без изъятия» всех европейцев, особенно тех, кто обитал на побережье Балтийского моря и на реках, впадающих в него [1076].

В XIX в. и в первые два десятилетия XX в. в отношении общего значения термина «варяги» в среде антинорманистов было высказано несколько мнений, которые можно свести к нескольким группам. Во-первых, что варяги ПВЛ — это либо все балтийские народы, либо значительная их часть [1077]. Во-вторых, что под ними «разумелось уже все вообще западноевропейское население неславянского происхождения», а также территория «Западной или, по крайней мере, Северо-Западной Европы» [1078]. В-третьих, что это имя обозначало собой Западную Европу и ее жителей в целом [1079]. Наконец, Г. Эверс предложил и самое широкое толкование значения этого термина, сказав, что в варягах русские видели «кроме германцев, еще многие другие народы», проживавшие в Восточной и Западной Европе. Подобные суждения высказывали затем и другие ученые, отмечавшие, что с именем варягов «соединено такое же неопределенное… понятие, какое греки соединяли с именем скифов, и новейшие географы с именем татар» [1080], что под ним разумели «всех не руссов и не греков», «заморянина», чужого, иноземца, иноверца [1081]. Норманисты, прекрасно сознавая всю опасность ревизии одного из важнейших своих постулатов, категорически возражали против того, что под варягами следует понимать «всех европейцев». Как утверждал, например, М. П. Погодин, летописец употреблял имя варягов-скандинавов «в смысле общем, а русь в частном», и, приведя летописную фразу «к варягом к руси», восклицал: «Кому придет в голову, что варяги здесь в смысле европейцев» [1082]. Из их числа, видимо, один только В. А. Мошин говорил, что варягами на Руси именовали католиков, но и то лишь иногда [1083].

В советское время представление о термине «варяги» как имени нарицательном, прилагаемом ко многим народам, практически сошло на нет. Лишь в самых редких случаях отмечалось, что он обозначал либо «вообще иностранцев», либо жителей Балтийского Поморья, либо в позднее время всех европейцев [1084]. Вместе с тем слышались суждения, вроде того, что было высказано в 1973 г. А. И. Поповым: этот термин не содержит специфического этнического оттенка и «является обозначением наемных дружин вообще», но так называли скандинавов [1085]. А. Г. Кузьмин, о чем речь шла выше, выделял несколько его значений: либо одно из южнобалтийских племен, либо славянские и славянизированные «венедские» племена, проживавшие между Польшей и Данией, либо все население южного берега Балтики и Северо-Запада Руси, либо все западноевропейцы-католики. Со времени Ярослава Мудрого, по мнению ученого, резко возрастает участие в политической жизни Руси норманнов и прежде всего тех из них, «которые уже приобщились к христианской вере» и «которых теперь также называют варягами». Прекращение после смерти Ярослава выплаты Новгородом варягам дани, установленной в 882 г. Олегом, не могло не вызвать обострение отношений с варягами и являло собой определенный идеологический поворот, направленный, вероятно, как против собственно варягов, которые были язычниками и продолжали морские походы и нападения на торговые суда, так и против норманнов-христиан, т. к. теперь в Скандинавии быстро выстраивается церковная иерархия, подчиненная Риму. В итоге, заключает историк, «само имя варягов переосмысляется, распространяясь на выходцев вообще с католического запада», в связи с чем летописец в варяжской легенде вынужден был особо выделить варягов-русь из среды других, варяжских уже теперь народов. Тогда же «варяжское» начинает сливаться с «латинской верой», претендующей на политическое господство, и в XII в. «варяжская вера» уже будет противопоставляться православию как собственно латинская вера [1086]. В 1999 г. А. Белов, видя в варягах изначально вагров-ободритов, вместе с тем подчеркнул, что в глазах восточных славян варягами были «все пришельцы из Балтики». Их звали варягами «примерно так, — добавляет он, — как русские некогда называли большинство германцев немцами, или как сегодня мы называем кавказцами в равной степени грузин, армян, азербайджанцев, чеченцев». В 2000 г. Ю. Д. Акашев, также считая варягов южнобалтийскими славянами, указывал, что он имел не этническое, а чисто территориальное значение и обозначал собой жителей побережья и островов Балтийского, Северного и Белого морей [1087].