Василий Игнатьев - «DIXI ET ANIMAM LEVAVI». В. А. Игнатьев и его воспоминания. Часть VIII. Педагогическая деятельность в свердловских институтах (1939-1956)

На следующий год лекцию по «Римскому праву» читал проф[ессор] Б. Б. Черепахин. Студенты у П. А. делали даже небольшие переводы из «Corpus iuris civilis». 23 23 « Corpus iuris civilis » – современное название свода римского гражданского права, составленного в 529-534 гг. при византийском императоре Юстиниане Великом. Известен также под названиями «Свод Юстиниана» или «Кодификация Юстиниана». Проф[ессор] Черепахин очень поддерживал усилия П. А. по внедрению в головы студентов знаний по латинскому яз[ыку]. Так, на экзаменах, если кто-либо плохо отвечал, то он делал замечание: «Вы, как видно, плохо занимались и по латинскому языку»… Контакт выражался и в том, что П. А. со студентами делал переводы по заданию проф[ессора] Черепахина. Такого контакта со специальными курсами у П. А. дальше ни в одном институте не было. В годы работы в юридическом ин[ститу]-те П. А. временно по совместительству работал один год в педагогическом ин[ститу]-те и три года в сельско-хозяйственном ин[ститу]-те на ветеринарном факультете. До отмены карточек и денежной реформы жилось тяжело.

Осенью 1949 г. латинский язык и «Римское право» были сняты в юридическом институте, и П. А. перешёл на работу старшим преподавателем латинского языка в педагогический институт иностранных языков.

В этом институте было три преподавателя латинского языка: Пётр Иванович Глебов в группах, изучающих французский язык; Ричард Осипович Элледер 24 24 Элледер Ричард Осипович (1888-?) – советский дипломат. В 1923-1924 гг. внештатный уполномоченный, в 1924-1925 гг. вице-консул Народного комиссариата по иностранным делам СССР в г. Шанхане (Китай). – в группах, изучающих английский яз[ык] и П. А. – в группах, изучающих английский и немецкий язык[и]. Это была пора увлечения теорией Марра. Первоначально уроки латинского языка были и на первом и на втором курсах, что-то около 150 часов, но потом они всё сжимались и сжимались и оставлены были только на первом курсе. Изучение латинского языка в ин[ститу]-те иностранных языков имело целью дать историческую перспективу развития языков и направлено было в адрес истории того или иного языка, но преподаватели этих языков упорно не хотели этого делать, так что латинский язык остался в этом институте пятым колесом у телеги.

21/IX 1952 г. Пётр Алексеевич вновь возвратился в медицинский ин[ститу]-т, который был рядом с его квартирой, и вышел на пенсию с 1/X 1956 г.

Таким образом П. А. в высших учебных заведениях Свердловска проработал 18 лет. Везде у него осталось много друзей и знакомых, как со стороны преподавателей, так и студентов.

ГАПК. Ф. р-973. Оп. 1. Д. 723. Л. 88-96 об.

В [19]40-[19]50 гг.

(Из воспоминаний П. А. Иконникова)

Преподаватели латинского языка Свердловского государственного медицинского института по основной своей специальности были словесники и поэтому, когда возникал вопрос о составе комиссии экзаменаторов по русскому языку и литературе для поступающих в институт, считалось, что первыми, так сказать, присяжными членами этой комиссии, конечно, добровольно должны быть латинисты института. Таким образом, и Пётр Алексеевич Иконников, сделавшись преподавателем латинского языка мединститута, volens-nolens 25 25 volens - nolens – по-латински волей-неволей. стал входить в состав экзаменаторов для поступающих в институт. Бессменным председателем этой комиссии ante mortem 26 26 ante mortem – по-латински до смерти. был Иван Нилович Мезенцев, старший преподаватель латинского языка в мед[ицинском] институте. 27 27 До 1954 г. Первый раз П. А. производил приёмные экзамены в мед[ицинский] институт в 1939 г., а впоследствии, примерно в течение десяти лет, Иван Нилович, если можно так выразиться, брал подряды на проведение экзаменов, кроме мед[ицинского] института, в юридических – очном и заочном – институтах, а так как П. А. с октября 1943 г. работал в последних институтах, то Иван Нилович даже не спрашивал его – согласен он, или не согласен принять участие в экзаменах, а просто объявлял ему: «П. А., я Вас записал»… Это не было насилием со стороны Ивана Ниловича. Боже, упаси! Это было, так сказать, высшим проявлением между ними солидарности и контракта, выработанными годами совместной работы.

Иван Нилович, как председатель комиссии представлял директору института, по должности являвшемуся председателем всей экзаменационной и приёмной комиссии, проект тем сочинений на экзаменах, билеты и информировал о ходе подготовки к экзаменам. Он же выяснял и договаривался о вознаграждении за проведение экзаменов. Нужно сказать, что в последнем вопросе И. Н. был человеком опытным и крепким, так что прочие члены комиссии ему в этом отношении доверяли вполне.