Анатолий Оловинцов - Статус Руси в XIII–XVI веках. Тюрки или монголы? Иго или противостояние?

Использовал в основном труды русских исследователей прошедших эпох, а также труды арабских, персидских, тюркских летописцев и некоторые монгольские летописи XVII века, переведенные на русский язык. Убедился – то были тюрки, никаких этнических монголов в XIII–XV веках в природе не существовало. Монголы – это политический термин, данный самим Чингисханом различным тюркским племенам, объединенным им в единое государство под своим руководством в 1206 году.

Возник вопрос – как назвать одним словом этот объединенный народ? Причем, чтоб не затрагивать ни чьих интересов и чтоб никому не было обидно. Вспомнили изречение Кюль-тегина на одноименном письменном памятнике VIII века – «mangi el» («вечный народ»). Китайские и европейские путешественники XIII века, не разбираясь в тонкостях тюркского языка, назвали этот новый народ близко по созвучию – монголами. С тех пор и утвердилось это новое политическое название народа, который на самом деле были тюрками.

Впрочем, изложим последовательно все вековые изменения, произошедшие в Великой Степи, куда входила и Древняя Русь, чтоб всем было ясно и понятно, как протекали исторические события в тот жестокий век, основываясь на авторитетные источники.

Состояние российского общественного взгляда на свою историю XIII века образно и точно выразил писатель Борис Васильев в своем очерке « Люби Россию в непогоду», опубликованном в газете «Известия» от 17 января 1989 года: «…Как же это напоминает мне нашу официальную, уже окаменевшую концепцию: валить на вековую русскую отсталость (прежде всего, разумеется, политическую), на татаро-монгольское иго!

И мало кто говорит, знает, задумывается над тем, каким оно было. Русь являлась всего лишь вассалом Золотой Орды, а иго как таковое, начавшись опустошительным набегом Бату-хана, закончилось весьма скоро побратимством Александра Невского с сыном завоевателя Сартаком и военной помощью самому Бату в его борьбе за власть. После этих событий внешние войны Руси проходят под знаменами Золотой Орды, а внутри идет чисто феодальная грызня: Суздаль дерется с Новгородом, Андрей Боголюбский громит Киев (на самом деле Андрей Боголюбский громил Киев в 1169 году, почти на сто лет ранее. – А. О .), а Москва в союзе с золотоордынцами расправляется с Тверью в то время, когда русские полки сражаются на Яве и в Японии (факта участия русских полков в битвах на Яве и в Японии не установлено. – А. О. ), охраняют ханскую ставку. «Иго», а каждое княжество чеканит собственную монету, каждый князь содержит собственную дружину, и ни в одном из многочисленных русских городов нет татарского гарнизона. «Иго», а татарские мурзы отдают своих дочерей за сыновей бояр, женятся на боярышнях и легко убедиться, полистав книгу дворянских родов России.

Дань? Естественная плата вассала сюзерену за оборону внешних границ, которую Орда исполняла неукоснительно, не позволив северному крылу крестоносцев продвинуться на Русь далее границ, очерченых двумя победами Александра Неского.

Нет, Русь оставалась непокоренной, что и обеспечило ей возможность строительства единого государства. На рабской психологии не создать Третьего Рима: на подобное способны только сильные духом, высоконравственные свободные люди. И Куликовская битва явилась гениальной проверкой степени центростремительных сил русских княжеств и осознания населением – от смерда до князя! – необходимости единовластия.

Разгром татар и личная отвага князя Дмитрия были чрезвычайно высоко оценены на Руси: Куликовская битва приравнивалась к Ледовому побоищу, и победитель прибавил к своему имени прозвище Донского. И хотя Москва через два года была сожжена и разграблена ханом Тохтамышем, нравственная победа оказалась за Дмитрием Донским. На гребне этого общерусского нравственного подъема Москва окончательно была признана главой зарождающейся русской государственности.

С того времени, несмотря на частые набеги наследников канувшей в небытие Золотой Орды (а может быть, и благодаря им), мы, русские, стали видеть в военной силе единственный гарант наших свобод.

Мы внесли из феодальных времен не стремление к свободе, а стремление к защите, которую могла обеспечить только могущественная центральная власть. Вот почему, не побывав под игом Орды, русские очень скоро оказались под игом у собственных феодалов, стали рабами своих же русских господ, и вот тогда кому-то понадобилась легенда с роковой склонности к рабству у нашего народа, о фатальном развитии национального духа через рабство. И мы послушно который уже век твердим эту выдумку, не задумываясь, что она глубоко оскорбительна для нашей национальной гордости.