Владимир Малышев: Петербург: необыкновенные биографии. Город и его великие люди

С большим трудом отыскав корабль, который шел в нужном направлении, Крузенштерн решил наняться на него. Это оказалось нетрудно, поскольку половина его экипажа умерла от малярии.

– Гроб, а не корабль, – с ужасом говорили о нем моряки. Однако именно на нем Крузенштерн добрался до Калькутты. Затем отправился в Китай, но по дороге заболел тропической лихорадкой и несколько месяцев лежал в малайском госпитале. Объехав полсвета без гроша в кармане, Крузенштерн вернулся в Россию. Вскоре женился, в 1903 году переехал в Петербург.

Родился Иоганн-Антон Крузенштерн в Эстляндии. Школу окончил в Ревеле, а потом поступил в Морской корпус. Давно обрусел, а имя изменил на русский лад, назвавшись Иваном Федоровичем.

В Петербурге жил на Фонтанке, однако муза дальних странствий продолжала властно увлекать беспокойного моряка. Он мечтал совершить кругосветное путешествие. Составил проект и отправил его императору Павлу I. Но император, ненавидевший любую инициативу, начертал на прошении: «Что за чушь!»

Вскоре Павла убили, и на престол взошел Александр I. Тот высочайше одобрил проект и выделил необходимые для этого средства. Для плавания купили два корабля. Один назвали «Надежда», а другой «Нева», где капитаном стал Лисянский. Крузенштерн сам набирал экипаж. Ему советовали взять матросами англичан как более опытных в морском деле. Но он собрал команду только из русских. Причем брал исключительно добровольцев, назначив им небывалое по тем временам жалованье – 120 рублей в год. Лично позаботился обо всем, даже о закупке нательного белья и одеял для матросов. Много хлопот доставляла вода. Холодильников тогда не было, и пресная вода для многомесячного плавания представляла главную проблему. Для этого Крузенштерн заказал обожженные изнутри бочки, так как уголь помогал сохранению воды.

Первое кругосветное плавание началось 26 июля 1803 года и продолжалось три года. Уже сразу суда попали в сильнейший шторм. Моряки ужасно мучились, в каютах валялись вповалку, а кают-компания была пуста. Рацион на кораблях был скудным. На Пасху подарком была дополнительная кружка уже тухлой воды.

У Крузенштерна имелась большая программа научных исследований. В то время Антарктиды на карте не было вообще, а Австралия обозначалась огромным белым пятном. Путешественник собирал материалы, чтобы откорректировать географическую карту, изучал морские течения, новые острова, описывал быт аборигенов.

Экспедиция направилась через Атлантический океан, обогнула мыс Горн, прошла Тихий океан, обратив особое внимание на Камчатку, Сахалин, Курильские острова. Любопытно, что в своих записках Крузенштерн с удивлением отмечал, что люди в России тогда жили гораздо лучше, чем, как считали, в «богатой Европе». Во многих местах, например, в Португалии и Испании, его поразила ужасающая нищета. «Здешний гражданин не имеет ни малейшей свободы», – писал он. Последнее особенно примечательно, поскольку в России тогда царило крепостное право.

Месяцами пассажиры и экипаж не видели берега, проводили время в тесных каютах. Вместе могли собираться только в кают-компании, где не только обедали, но и рисовали, читали, писали, музицировали. Было немало проблем. Особенно из-за дурного нрава царского посланника Николая Резанова, которого Крузенштерн должен был отвезти в Японию. Кроме того, в экипаж каким-то образом затесался известный скандалист и дуэлянт граф Федор Толстой. Тот самый, которого описал Грибоедов в «Горе от ума»: «В Камчатку сослан был, вернулся алеутом, был крепко на руку не чист, да умный человек не может быть не плутом!». Именно на Камчатке Крузенштерн был вынужден списать буйного Толстого на берег.

Самого же Крузенштерна команда боготворила. На «Надежде» не было физических наказаний – большая редкость для тогдашнего времени. «У нас на корабле, – писал домой один из офицеров, – царит беспрестанная радость и душевный подъем, и мы благодарим небо, пославшее нам капитана, который качеством своего ума и добротой сердца завоевал безусловную любовь всех».

Во время всего плавания на двух кораблях благодаря вниманию офицеров и искусству капитанов не погиб ни один матрос. Мало того, суда не потеряли ни одной мачты, ни одного якоря, ни одного троса – уникальный случай в анналах морской истории.

Возвратившись в Россию, Крузенштерн получил бессрочный отпуск и занялся составлением «Атласа Южного моря». Но на правительство его историческое плавание не произвело должного впечатления. «По-настоящему никто вознагражден не был», – с горечью записал он в дневнике.