Мария Згурская - Отцы-основатели

Бен-Гурион не был слишком обеспокоен, когда Генеральная Ассамблея ООН единогласно, за исключением Израиля, проголосовала за резолюцию, требующую безоговорочного отвода израильских войск с Синая. Однако глубокую озабоченность Бен-Гуриона вызвало крайне резкое послание вновь избранного президентом Эйзенхауэра, как и неоднократные угрозы США, завершившиеся заявлением, что американцы не станут защищать Израиль от нападения со стороны СССР.

Со всех сторон раздавались угрозы и слова осуждения. Некоторые члены кабинета потребовали немедленного вывода израильских войск. Бен-Гурион был в принципе согласен и на вывод войск, и даже на заключение мирного договора, но в переговорах с американцами он выдвигал предварительное условие — размещение на Синае международных сил по поддержанию порядка.

Все еще надеясь сохранить за Израилем Газу и южный Синай, Бен-Гурион стремился оттянуть вывод израильской армии. Тем не менее, после резкого столкновения с Эйзенхауэром ему стало ясно, что с Синая и из Газы придется уйти. Он, кроме того, уверовал в предложение французов, согласно которому ООН возьмет на себя военное и гражданское управление в полосе Газы, до того как будет достигнуто мирное урегулирование.

Бен-Гурион опасался, что Израиль, отвергнув план Франции, лишится единственного источника вооружений. С другой стороны, американцы поддержали это предложение, что внушало Бен-Гуриону доверие. Однако прошло несколько дней, и в Газе была восстановлена египетская военная администрация.

После возвращения египтян в Газе начался период репрессий, во время которого пострадали все жители, заподозренные в сотрудничестве с Израилем. Силы ООН были развернуты на южной оконечности Синая и вдоль границ Израиля. В течение целого десятилетия после этого Израиль жил в обстановке относительного спокойствия. Было восстановлено свободное судоходство в Тиранском проливе, а Эйлат превратился в крупный порт.

После победы в Синае израильтяне обрели уверенность в том, что не погибнут. Сам Бен-Гурион сказал об этом так: «Никакая сила в мире не сможет перечеркнуть вашу великую победу… После Синайской кампании Израиль уже не тот, каким был до этой грандиозной операции».

И действительно, после войны международные связи Израиля начали расширяться. Государства Азии, Африки и Латинской Америки стали обращаться к Израилю за помощью в сельском хозяйстве и военном деле. Продолжали развиваться связи с Францией, остававшейся основным поставщиком оружия для еврейского государства.

Ну а главным было то, что благодаря Синайской кампании Израиль приобрел уверенность в своих силах. Раньше многие считали, что Израиль, приняв в пятидесятые годы сотни тысяч новых иммигрантов, в том числе из развивающихся стран, не сумеет выстоять в Войне за независимость. Новые граждане Израиля доказали, что они не хуже поколения 1948 года. Бен-Гурион, возглавивший народ в борьбе за существование, закрепил достижения конца сороковых годов. После Синайской кампании он не сложил оружия и еще несколько лет служил своему народу. Ему удалось создать так называемый «периферийный альянс» с Турцией, Ираном и Эфиопией и тем самым прорвать враждебное кольцо арабских стран. Он явился инициатором внедрения новейших методов в сельское хозяйство и промышленность Израиля. Стремился Бен-Гурион и к тому, чтобы новые, молодые лидеры — Моше Даян, Абба Эвен и Шимон Перес — пришли к руководству в партии и стране, но здесь его ждала неудача. В 1965 году Бен-Гурион порвал с товарищами по партии после так называемого «дела Лавона», настаивая, вопреки их мнению, на судебном расследовании этого инцидента. В итоге он повел за собой взбунтовавшуюся молодежь и сформировал новую рабочую партию — «Рафи».

Накануне Шестидневной войны 1967 года старый соперник Бен-Гуриона Бегин предложил ему возглавить правительство перед лицом надвигающейся угрозы. Однако стать министром обороны в то время выпало не Бен-Гуриону, а одному из его любимцев — Моше Даяну.

После Шестидневной войны большинство членов партии «Рафи» вернулось в ряды Рабочей партии, но Бен-Гурион по-прежнему возглавлял маленькую оппозиционную группу, имевшую всего четыре места в Кнессете, а затем отошел от дел и уехал в Сде-Бокер. Поэтому он не сыграл активной роли ни в победоносной Шестидневной войне, ни в Войне Судного дня 1973 года. Не довелось ему стать свидетелем визита египетского президента Садата в Иерусалим в 1977 году и последовавшего за этим заключения израильско-египетского мирного договора. Но именно он построил тот Израиль, который всего этого достиг.