В VI веке на место утонченных римлян окончательно пришли германцы. Но что представляло собой германское общество? Это была когорта воинов, доблестных мужей и «юношей с орлиным взором». Настоящее мужское общество свободных людей, спаянных доблестью, храбростью, честью. Попадал в него лишь свой, соплеменник, через инициацию, поклявшись перед товарищами над обнаженным мечом. И не было в мире ничего священнее той клятвы. Но право на нее еще надо было заслужить. После тяжелых испытаний община сообща выбирала достойных, и на народном собрании старейшины вручали юношам щит и копье. До того они были лишь частицей семьи, после того – племени.
Личное достоинство добывалось только на поле боя, в безудержной атаке, кровавой сече. Ее возглавлял вождь, король, которому все были бесконечно преданы. Место в бою было местом в обществе: и там, и там знатность зависела от близости к вождю. Он всегда был самым смелым, сильным, находчивым. Он знал: дать слабину – значит навсегда остаться обесчещенным. Но если вдруг случалось невозможное, если враг одерживал победу, а вождь погибал в битве, оставшиеся в живых завидовали мертвым: им приходилось влачить жалкое существование в постоянном унижении и всеобщем презрении.
Инициация имела у германцев сакральное и магическое значение. После нее, например, люди получали возможность обращаться в зверей. Дело в том, что, согласно распространенному тогда мнению, каждый человек имел своего двойника, который мог менять внешность и обращаться в животное. При этом он приобретал от зверя не только облик, но и физические, и даже моральные качества. Христианство долго боролось с такими представлениями, но они пережили все Средневековье, лишь немного трансформировавшись. Они жили в легендах об оборотнях, в «звериных» прозвищах, которыми награждались особенно храбрые воители (например, Ричард Львиное Сердце), в геральдике.
Воинский образ жизни германцев находил свое отражение в языке того времени. В нем полностью отсутствовали такие понятия, как милосердие, мир, прощение, любовь к ближнему. Не было даже их эквивалентов. Поэтому попытка первых христианских миссионеров донести подлинный смысл христианского учения любви и мира изначально была обречена на провал. Чтобы без нужды не возбуждать кровожадные инстинкты новообращенных, из первого перевода Библии на готский язык даже пришлось изъять «Книгу Царей», изобилующую сценами насилия.
Как вынудить народы, у которых насилие было возведено в ранг сакрального, для которых кровная месть была как гражданским, так и религиозным долгом, а оружие имело магическую и религиозную ценность, – как их вынудить принять религию любви и прощения? Тут компромиссы неизбежны. И первые миссионеры пошли по этому весьма скользкому, но единственно возможному пути. Не удивительно, что лучше всего германцы усвоили образ Христа воинствующего и победоносного, образ Бога армий, хорошо запомнили всадников-мстителей из Апокалипсиса, огромной популярностью пользовались слова «Не мир я принес вам, но меч» и святой Михаил, сошедшийся с воинством Князя Тьмы в апокалиптической битве и победивший его, свергнув с небес на землю. Но образ страдающего Бога, воплотившегося в сыне человеческом, германцы отвергли.
Так что принятие ими христианства в раннем средневековье не привело к глубокому изменению духовного мира варварских племен. Язычество вовсе не исчезло, давая место новой религии; напротив, это христианству пришлось приспосабливаться к язычеству. Произошло взаимопроникновение мировоззрений, что видно на примере обрядов. Так в суде справедливость своего дела доказывали либо принесением клятвы, либо в ходе поединка; клятву же приносили либо на Библии, либо на обнаженном мече. Установление знака равенства между оружием и Евангелием – типичное проявление слияния римско-католической церкви с германским язычеством. В дальнейшем оно станет основой для возникновения рыцарства, военно-монашеских орденов, сформирует дух средневековья в целом.
Языческие боги и в дальнейшем не прекратили своего существования, но превратились в злых и опасных демонов, которые, однако, были слабее единого Творца. Такая трансформация происходила как у германцев, так и у других народов, скажем, норманнов. Какое-то время Христос уживается со «старыми» богами, ведь еще не совсем ясно, кто сильнее. И очень долго, много веков, даже искренне уверовавшие в Христа, в особо сложных ситуациях продолжают обращаться к Тору, Одину и другим богам. На всякий случай.
Читать дальше