Михаил Нирут - Князь Тур. Древлянская война

Витязь, кряхтя, пробовал подняться на ноги. Он поднял своё туловище и тут же рухнул на землю. На лицах всех собравшихся было недоумение, ведь до этого момента Каригайло считался непобедимым воином Кабруна, а теперь он с полным ртом земли не может самостоятельно встать. Некоторые дружинники бросились помогать своему товарищу подняться. Каригайло, лёжа на спине, посмотрел на стоящего на ринге Тура и кивнул ему головой; в ответ юноша улыбнулся.

– Ты достойный воин, отныне тебе принадлежит право называть себя моим дружинником, – громко сказал Кабрун.

– Благодарю, князь, однако мне ещё далеко до твоего мастерства, – ответил Тур, искренне полагая, что он всё же ещё слабее Кабруна.

– Братья, уберите с помоста кожаный настил и поставьте на него хлеба, мясо, рыбу, различные плоды и квас. Пусть сегодня все угощаются, потому что за всё то время, что мы здесь пребываем, у нас появился новый великий воин.

– Благодарю, добрый князь, – торжествующе сказал Тур и поклонился.

Вокруг началась суета. Часть воинов принялась срывать кожаное покрытие с ринга, а часть побежала в кладовую замка за припасами. Крестьяне поспешили ловить рыбу и забивать кабанов, а также помчались в лес за грибами и черникой.

– Тур, зайди ко мне. Нам надо кое-что обсудить, – тихо сказал князь.

Кабрун развернулся и пошёл в крепость. Другувит тем временем стал снимать свои доспехи и аккуратно складывать их. После чего, выпив кружку воды, он побежал следом за князем.

Когда он вошёл в его комнату на вершине центральной башни, то увидел, что на стойке для брони висят чёрные латы – точно такие же, какие носили его дружинники. Ламеллярный доспех, собранный из множества чёрных пластинок, закреплённых на кожаной подкладке и соединённых между собой верёвкой.

– Сынок, это тебе, – заботливо сказал князь, показывая ладонью на доспех.

Когда они оставались наедине, то Кабрун не стеснялся называть Тура сыном, а юноша называл князя отцом. Князь всегда был скуп на эмоции и, лишь оставаясь наедине, мог дать волю своим чувствам. Тур, глядя на Кабруна, поступал так же.

– Спасибо, отец. Надеюсь, я буду достоин их носить.

– Ты уже достоин, сынок.

– Но позволь, отец. Ты всегда учил меня тщательно готовиться к битве, почему же сейчас поединок с Каригайло произошёл так внезапно?

– Сынок, для любой битвы ты должен готовиться заблаговременно, но в жизни не всегда представится возможность так поступить, а потому старайся быть готовым всегда. После утренней пробежки ты был уставшим, я это знал и потому распорядился проверить тебя. И ты прошёл испытание. Кроме того, через два дня наступит Перунова ночь, и я бы хотел, чтобы ты там присутствовал в качестве дружинника и охранял священную рощу.

– Почту за честь! – приподнято воскликнул Тур. – Когда наиболее доблестные воины другувитов соберутся со всех окрестных деревень и будут сражаться за право обрести жену.

– Вот и хорошо. Теперь иди и набирайся сил, скоро мы выступаем.

Тур поклонился и стал собирать свои доспехи в большую кожаную сумку, которая стояла рядом со стойкой. Кабрун тем временем подошёл к юноше, погладил его по голове, после чего направился к выходу. Когда воин полностью упаковал доспех, то также вышел из помещения и побрёл к себе в комнату в другой башне. Его спальня была очень маленькой, и в ней помещалась лишь охапка сена и небольшой столик. Он распаковал свои доспехи и разложил их на столешнице. Оказалось, что доспехи заняли весь стол. Осознав, что в таком случае ему просто будет негде принимать пищу, Тур направился к местному плотнику. Тот на скорую руку смастерил для него стойку для доспехов, и юноша вернулся к себе в комнату. Он установил стойку в углу и повесил на неё свою броню. От усталости Тур прилёг на сено и проспал до самого вечера. Пробудившись, он сразу же помчался к помосту, где праздник продолжался уже несколько часов, а все собравшиеся успели достаточно опьянеть. Те, кто ещё сохранял капли рассудка, чествовали другувита с победой. Тур принимал поздравления с благодарностью, но в его душе было некое беспокойство. Нутром он понимал, что в его жизни грядут перемены, и это напряжение всё усиливалось. Побыв ещё немного со всеми, он пошёл к себе в комнату и вновь уснул.

Спустя два дня Кабрун со своей дружиной прибыл в священную рощу у безымянного озера. Сама она находилась на юге от замка Кабруна в тридцати верстах. К этому месту всегда относились с великим почитанием, потому что по странному и необъяснимому стечению обстоятельств в этой роще рядом росли разнообразные деревья. Старинный дуб мог стоять рядом с берёзой, а вблизи с ними высилась сосна. Ещё в нескольких шагах рос вяз в обнимку с каштаном. И так вместе сосуществовало великое множество деревьев: осина, ясень, тополь, клён, ива, ель и т. д. Все деревья были разные и непохожие друг на друга, молодые и старые, пышные и скудные, высокие и низкие, яркие и тусклые. Всё это производило сильное впечатление на всех, кто там хоть раз бывал. По этой причине Кабрун и решил, что именно этот смешанный лес лучше всего подойдёт для объединения всех настолько не похожих друг на друга родов.