Роберт Кондратенко - Манзовская война. Дальний восток. 1868 г.

Рассылая отряды по разным направлениям, Тихменёв требовал беспощадного истребления манз, оказывающих сопротивление с оружием в руках. Отдельно стоящие фанзы должны были сжигаться. Вместе с ними уничтожались и все те припасы, воспользоваться которыми не представлялось возможным. Так же предписывалось поступать и с урожаем, за исключением полей, находившихся вблизи от русских деревень. Этим полковник надеялся лишить опоры не только действовавших разбойников, но и предполагаемых, тем самым предотвращая их появление. Подобные инструкции получали и командиры, отправившиеся первыми, преимущественно по торным дорогам, и последовавшие за ними, но уже в глухие, отдалённые чащобы и горные урочища.

Подполковник Марков, по непонятной причине давший своим людям после боя 29 мая целые сутки отдыха, 31-го вступил в Никольскую. Потеряв соприкосновение с манзами, он предположил, что разбитая шайка ушла к верховьям Суйфуна, и, переправившись через реку верстах в 85 от границы, двинулся в сопки. Там его отряд 4 июня встретил и атаковал группу из 40 манз, гнавших скот, уложив на месте пятерых. Спустя день в пограничной фанзе солдаты нашли ещё несколько десятков китайцев. После стычки, в которой Марков потерял одного человека убитым, они бежали, оставив 15 пленных. На границе 7 июня к подполковнику присоединился Рейтерн.

Получив подкрепление, Марков решил двигаться к Турьему Рогу. С этой целью он разделил свой отряд на две части, вверив одну из них подпоручику Дубинину. Её Марков направил лугами вдоль подножия горного хребта, а с другой собирался пройти по самой пограничной линии, переваливая через вершины. 50 человек под командой фельдфебеля Милютина были отправлены в Никольскую за провиантом. После пополнения запасов им предстояло вернуться, занять пограничную фанзу и не пропускать разбойников в Маньчжурию. Исполнить эти планы не удалось: Маркова подвела любовь к продолжительному отдыху. Только Дубинин, выступивший 9 июня, успел дойти до Камня-Рыболова, где и остановился. Самого же подполковника, задержавшегося на биваке, 10 числа догнал нарочный с приказанием идти на станок Утёсный. Отряд Милютина был оставлен Тихменёвым в Никольской.

В Утёсном Маркову 15 июня передали приказ о роспуске казаков на льготу, в виду полного очищения приханкайских земель от хунхузов. Так окончилась первая боевая служба уссурийцев. Согласно дальнейшим распоряжениям Тихменёва, Марков должен был как можно скорее восстановить почтовое сообщение по камень-рыболовскому тракту и наладить его охрану, сменив расставленных по станкам солдат сводного стрелкового батальона линейцами 3-го, из состава своего расформированного отряда.

Отряд капитана Баранова 3 июня вышел со станции Тихменёвой, но, двигаясь исключительно трудным маршрутом, лишь 14 июня прибыл на Лефу. Близ устья этой реки он попал в болота, из которых едва выбрался, и был вынужден повернуть обратно. Возвращаясь, Баранов сжёг все найденные им, к тому времени пустовавшие фанзы, вместе с хранившимися там запасами хлеба.

Хорунжий Бянкин, отправившийся в поход с 4-го сунгачинского поста, 7 июня достиг Лоренцовой, взяв по дороге в разных фанзах 25 пленных, а также оружие, порох и припасы. Некоторые из манз оказывали ему ожесточённое сопротивление. Спустя несколько дней Бянкин получил приказание пройти вдоль Даубихэ в станицу Буссе, истребляя то манзовское имущество, которое не могли использовать русские крестьяне, а затем отпустить казаков на льготу.

Капитан Флоренский, исполнив предписание Тихменёва, благополучно прибыл на Утёсный, откуда, по смене его отряда людьми Маркова, перешёл в Никольскую. Отряды Каблукова, Шелихе и Садовникова, с которым следовал штабс-капитан Пржевальский, соединились под общим начальством последнего в деревне Пинсоу на Сучане. По пути туда Каблуков наблюдал картины полного разорения: все фанзы были сожжены, всюду стадами бродили беспризорные домашние свиньи. Однако раскинувшиеся на обширных пространствах поля, засеянные просом, бобами и другими зерновыми, уцелели. Часть урожая с них позднее собрали солдаты, часть — крестьяне. Переправа через нижнее течение рек, впадающих в Уссурийский залив, стоила обременённому артиллерией отряду Каблукова немалых трудов. Один из солдат при этом даже утонул. У самого устья Цымухэ отряд обнаружил партию манз, открывших огонь сперва по возвращавшимся на своё пепелище крестьянам деревни Шкотовой, а затем и по высланному поручиком дозору. В перестрелке несколько китайцев было убито, некоторые утонули, остальные бежали в горы, бросив на берегу лодки, которые тут же были уничтожены солдатами.