Array Коллектив авторов - Украинцы, которые были (XVI – начало ХХ века) - документы, материалы, исследования

С. 146. «О начале Козаков. Влето 7024. 1516. Жигмонт, король Полский, хотя миру з Москвою, проси кесаря немецкого, да его з князем московским помирить…»

С. 146–147. «В сие лето начашася на Украйне козаки, о них же откуду и како начало свое прияша нечто речем: «Аще и от начала своего сей наш народ руский бранми всегда употреблящеся, и отъисперва в них сие художество бе, оружие и брани, якоже выше пространнее речеся в главе той, откуду изыйде народ словенский. Посем, егда начаша князи бытии, наста в них лучшее строение и и обычаи приятнейшыи в земле нашой. Но единаче сей народ наш бранилюбный не преста строити брани, аще не со околными народы, си есть Греки, а потом Половци, Печенеги, то сами межи собою, якоже в семь летописци есть видети, донеле же през Батиа, татарского царя, иже землю нашу Рускую пусту сотворити, а народ наш умали и смири, к сему же еще и от Ляхов, и Литвы, и Москвы, такожде и междособными бранми зело озлобленны и умалены быша, а потом и князи в них оскудеша; тогда сей наш народ мало упокойся. В лето же выйреченное, егда король забавляшеся за Москвою, а Миндикерей попленили землю нашу, якоже о том вышей, посла Жигмонт король посла ко Миндикерею, глаголя: «Почто, мир имея со мною, попленил еси мою землю?» Миндикерей же отвеща: «Кроме моея воля се безъчинницы некия сотвориша, их же аз не могох возстягнути». II Жигмонт король, хотя ему сей смех отдати, посла Прецлава Лянцкорунского на Украйну собрали люду и такожде Татаром пакостити. Он же, собрав охотников съкилка сот, пойде с ними аже под Белагородом и тамо забра множество товара и коней, и овец татарских и турецких, и возвратися с ними. Татаре же и Турции, собравъшеся, гониша по них и постигоша их аже под Очаковом у Овидова озера, и бишася с ними. Но наши поразиша их и со великим добытием [во здравии возвратишася]. И потом бранилюбивый сей народ, засмаковавши себе з добытием наставиши себе старейшину зепосред себе, нарицаемого Козака, от него же и сами потом козаками нарекошася. И начаша сами часто в Татарскую землю ходити и оттуду многие добытая приносити, день же от дне примножашеся их множество, иже по времени умножишася, и даже доселе не престают пакости творити Татаром и Турком. А старейшину себе избирают спосред себе, мужа храбра и смысл енна, по своему древнему обычаю. Живут же всегда на Запорожю, рыбы ловящее, их же без соли на солнцу сушат, а на зиму расходятся кождо во свой град, только з килка сот оставляют на курень стрещи стрельбы и чольнов, а на лето паки собираются. И сим образом козаки начало свое прияша».

Архив Юго-Западной России, издаваемый комиссией для разбора древних актов, состоящей при Киевском, Подольском и Волынском Генерал-губернаторе. Киев: Типография И. и А. Давиденко, 1863. Часть третья. Т. I. Акты о козаках (1500–1648 г.).ОДОБРЕНО ЦЕНЗУРОЙ Мая 18-го 1862 года и 12-го января 1863 года, г. Киев.

С. I. «СОДЕРЖАНИЕ АКТОВ О КОЗАКАХ 1500–1648 годов.

В настоящем издании находятся акты, относящиеся к истории Козаков внутренней и политической, поясняющие – как ход борьбы Козаков за свои сословные права, так и отношения, в которых они находились к другим сословиям бывшей Польской речи посполитой, – а также правительственные меры, которыми короли и штаты речи посполитой старались подчинить Козаков общему порядку всего государства – в ущерб той норме, которая истекала из исторической жизни и плетенного характера Южно-Русского народа.

Предлагаемые акты относятся к XVI и первой половине XVII столетия. В начале они, по скудности материала, не представляют полноты и целости, но, с конца XVI века до времен Богдана Хмельницкого, следы исторических событий становятся все более и более частыми и группируются довольно органически, бросая яркий свет на многие события Козацкой истории и поясняя исторические явления фактами внутренней народной жизни и ее отношениями».

С. 1–6.

I.

«Список вещей, отнятых Сеньком Полозовичем, Наместником Черкасским, у Козаков Черкасских, которые пограбили эти вещи у купцов; а также опись вещей, конфискованных Наместником после смерти козака Митенка, неоставившаго после себя наследников. 150.

Господарь, его милость на память казал записати, што Сенко Полозович его милости речей дал, што у Козаков Черкаских побрал, у князя Дмитровых Козаков, на имя: у Душбекенича, а в Мандрики, а в Минки лицом повыймал есми; у Щуровы роты перекрали тых купцов. Охматовы речи: шесть шуб белинных брушщатых, а семый торлоп бручатый же белиный, а пятери лисии ножчатыи бланы, а, шесть локот сукна цвикольскаго; Щуровы роты козак умер Митенко, а после того козака на мене, на город пришлы отумерлые речи: двадцать чотыри локти сукна трицкого черленого, а семнадцать камней дорогих, а перло великое, а две пугвицы золотых, а чотыри жемчужки маленких; а тыи отумерлые речи у Митенково бурсника, на имя у Каленика, у козакаж, а после Митенка побрал есми на себе, на город, как же того обычай есть, тыи отумерлые речи хто ближнего не мает, приходят на наместника Черкаского. Двадцать и чотыри локти сукна роздавал есми слугам на однорадки, а камене все и перла дал есми самому господару великому королю у руки. (Сей документ значится между предыдущим, состоявшимся в Вильне апреля 4 дня, индикт 6-ой, и последующим, состоявшимся в Вильне 7011 (1503) года января 4 дня, индикт 6-ой)