Олег Айрапетов - Внешняя политика Советской России и СССР в 1920-1939 годах и истоки Второй Мировой войны

В 1918 году было перевезено 5787 воинских и 1150 грузовых воинских эшелонов, в 1919 году – 10 299 воинских и 2160 грузовых воинских эшелонов, в 1920 году – 17 582 воинских и 3423 грузовых воинских эшелона. Средний пробег эшелона в 1918 г. составил 750 верст, в 1919 г. – 1250 верст, и в 1920 г. – 1,5 тыс. верст. В среднем эшелоны пребывали в дороге 3 суток в 1918 г., 5 суток в 1919 г. и 6 суток в 1920 году. Среднесуточная скорость в 1920 г. равнялась приблизительно 250 верстам (то есть чуть более 10 верст в час – очень низкий показатель) 282. В январе 1920 года на 100 верст железной дороги приходилось всего 8 локомотивов (против 27 в январе 1916 г.), в сентябре 1920 года разного рода ремонт был необходим 55,4 % паровозов (из них 19,6 % полный), в то время как в ремонте находилось 45,1 % (из них 6,4 % в полном) 283. Даже война на одном фронте требовала исключительно высокого напряжения сил. Обеспечив свой глубокий тыл на Дальнем Востоке, Москва получала возможность начать подготовку к борьбе с Польшей. Увеличился поток воинских эшелонов на Западный фронт. Если в марте их было 83, то в апреле уже 203 284.

Уступчивость РСФСР и невыгодная для неё международная обстановка – все это лишь убедило Пилсудского в слабости Советской России. В возможности своей армии и в ее превосходство он верил абсолютно, и поэтому не нуждался в мирном решении 285. «Мы предлагали Польше немедленное перемирие на всем фронте, – писал 29 апреля 1920 г. Троцкий. – Но на свете нет буржуазии, более жадной, развращенной, наглой, легкомысленной и преступной, чем шляхетская буржуазия Польши. Наше честное миролюбие варшавские авантюристы приняли за слабость» 286. Свою роль сыграла и международная поддержка. Кампания 1919 года закончилась победами Польши в Восточной Галиции, Белоруссии, Литве, Полесье и на Волыни. Это, безусловно, провоцировало аппетиты местных ястребов, хотя некоторые польские политики предупреждали, что сил для достижения границ 1772 года, о восстановлении которых мечтал Пилсудский, не хватит 287.

Доход польского бюджета в 1919–1920 гг. равнялся 7 (семи!) млрд польских марок, в то время как расходы – 75 млрд польских марок. Огромный дефицит покрывался за счет внешних заимствований, которые фактически давались на войну с Советской Россией 288. Еще зимой 1919 года польская армия была плохо обеспечена артиллерией, боеприпасами, обмундированием и медикаментами. Формирование новых частей еще не было закончено 289. Помощь из-за границы ускорила решение этих проблем. Вашингтон предоставил Варшаве значительный кредит для покупки вооружения. В первой половине 1920 года американцы поставили в Польшу около 20 тыс. пулеметов, свыше 200 бронемашин и 300 самолетов, 3 млн комплектов обмундирования, 4 млн пар обуви и т. д; французы – 1494 орудия, 350 самолетов, 2800 пулеметов, 375,5 тыс. винтовок, 42 тыс. револьверов, 800 грузовиков, 518 млн патронов, 10 млн снарядов; англичане – 58 тыс. винтовок, 58 млн патронов 290. Мобилизации позволили довести численность польской армии до 738 тыс. чел. Разумеется, у Пилсудского не было возможности сосредоточить все эти силы на востоке, но возможности его действительно были велики 291.

27 марта 1920 года Польша приступила к широкомасштабным военным действиям. Потом Пилсудский заявил, что готов начать 10 апреля переговоры в Белоруссии – в городе Борисов, который находился на линии фронта. Расчет был прост – такие переговоры сковали бы возможные действия в этом районе и развязывали бы руки полякам на Украине 292. 28 марта Москва вновь предложила Варшаве мирные переговоры вне линии фронта, и вновь это предложение было проигнорировано 293. Польская дипломатия отказывалась переносить время и место переговоров, а польские политики тщательно готовили войну 294. Свою работу вела и польская разведка. Планировалось, что петлюровское подполье во главе с Евгеном Коновальцем и Андреем Мельником поднимет восстание на Украине, на освобождение которой двинется вместе с поляками Петлюра 295. 20 апреля польский МИД издал коммюнике – вся ответственность за начало войны возлагалась на РСФСР 296. 21 апреля было подписано польско-финское соглашение о взаимной поддержке, финны должны были нанести удар по Петрограду (они так и не сделали это, сославшись на то, что обязательство распространялось только на случай агрессии со стороны России) 297.

Перед тем, как спровоцировать новую и более масштабную войну на востоке, Пилсудский заверил своих критиков в Варшаве личным честным словом, что «не пойдет на Киев воевать за украинское государство для Петлюры» 298. Разумеется, это была обычная ложь. Правда, как всегда, отличалась от слов польских политиков. 22 апреля Пилсудскому удалось установить соглашение о совместных действиях с Симоном Петлюрой 299. «А там, в Варшаве, – вспоминал генерал-хорунжий Ю.О. Тютюнник, – дела шли своим путем. УНР вместе с Петлюрой катилась вниз в пропасть морального разложения» 300. Низшей формой этого падения генерал считал польско-украинский договор 301. Петлюра и Пилсудский подписали договор о союзе 21 апреля. Петлюра уступал Галицию. Граница между Украиной и Польшей устанавливалась по линии бывшей границы между Российской империей и Австро-Венгрией. Петлюра взял на себя обязательство подкрепить это соглашение военной и экономической конвенциями 302.