Александр Черенов - Мемуары Люцифера

Alter – не из тех, кто может долго пребывать в сомнениях и раздумьях. Это я к тому, что он быстро определился с дальнейшими планами. Возможно, ещё тогда, когда признавал факт очередной неудачи. Я не исключаю того, что уже тогда «родственник» не просто задумывал ход: он уже планировал его, представляя характер ответа и прорабатывая детали.

Безусловно, он извлёк выводы из своих относительных неудач – и выводы правильные. Я нисколько не сомневался в этом. Почему? Да, потому, что каждый его новый шаг был не только производным «горького опыта», но являл собой дальнейшее развитие заимствованной у меня формулы успеха. Так произошло и на этот раз.

Alter, наконец, смирился с тем фактом, что «все люди – разные». Именно таким был результат нашей борьбы «за душу» человека. Он понял, что некоторые людские массивы уже не являются той благодатной почвой, на которой можно насаждать иноземного «Единобога».

Поняв это, «родственник» в очередной раз оттолкнулся от моего лозунга «Каждому народу – по персональному Богу!» – и начал развивать идею в направлении, представлявшем стратегический интерес для нас обоих. Он решил дать Яхве отставку. Заменить бесперспективного товарища должен был другой образ, имеющий больше шансов на прохождение в Боги Единые. Пусть и не всех людей, но такой массы, энергии веры которой хватило бы для реализации проекта.

Избирая нового претендента на умы и сердца, Alter сделал, как мне казалось, странный выбор. Как минимум, неожиданный. Его избранником стал некий Иисус, уроженец «земли обетованной». И если последнее не вызывало вопросов: Alter давно уже «неровно дышал» к семитам, то персонаж удивлял.

Иисус не казался мне экстраординарной личностью. Среди его соплеменников попадались и более «ярко окрашенные» персонажи. Он же ничем не выделялся из массы. Я даже не говорю о его внешнем облике – типичном облике типичного семита: темнолицего, горбоносого, с чёрными, как смоль, курчавыми волосами, низкорослого, нескладного, с большой головой и коротким туловищем, хилого телом.

Забегая вперёд, скажу, что потом один из ревностных апологетов этого парня, некто Тертуллиан напишет: «Облик его был лишён какой-либо красоты и обаяния… Нет в нём ни вида, ни величия…» И ему будут вторить, как соратники – Ориген, так и противники – Цельс.

Первый из них представит уродство Иисуса как доказательство его божественной сущности, как, своего рода, неоспоримое свидетельство превосходство духа над телом.

Цельс, более «приземлённый» в суждениях и оценках, даст портрет кандидата в Боги значительно резче и без идеологических вывертов: «…люди рассказывают, что Иисус был мизерного роста и с таким некрасивым лицом, что оно вызывало отвращение».

Как может увидеть даже слепой читатель, моё мнение о внешности протеже Alter-ego разделяли и представители человеческого рода, в плане оценки Иисуса и «его» учения принадлежащие к противостоящим лагерям.

Но, всё-таки, кое-что в нём было. При том, что он был абсолютно безграмотен, не умел ни читать, ни писать, не имел никакого образования, не имел – и не стремился иметь – представления о науках, он умел слушать и запоминать. Это великий талант: слушать. В те времена «в земле обетованной» даже «священное писание» передавалось не из рук в руки, а из губ – в уши. Разумеется, при этом текст не был свободен от искажений, но главное сохранялось.

И главное это заключалось в представлениях как об богоизбранной сущности народа, так и о том, что он ждёт, не дождётся посланца от Бога, который доведёт до его сведения не только волю Всевышнего, но и план мероприятий по достойной встрече Царства Божия.

Иисус умел не только слушать, не только запоминать материал дословно по причине отменной памяти, но и анализировать услышанное. Умение анализировать и делать выводы – ещё один великий талант. Не каждому он даётся. И со временем в голове Иисуса начала всё отчётливее формироваться мысль о своём призвании. Нет, он ещё не помышлял о роли Мессии. Речь пока могла идти только о занятии пророчествами. И не с целью извлечения их этого занятия материальных доходов, как это делали многие его коллеги по ремеслу. Иисус оказался на удивление честен в своём бескорыстном служении призвавшей его Идее.

Тут надо заметить, что пророков в то время бродило «по земле обетованной» великое множество. Достаточно сказать, что ещё до того, как Иисус решил взяться за это неблагодарное занятие, в Палестине насчитывалось не меньше тридцати авторитетных пророков-путешественников. Как минимум, двенадцать из них имели популярность большую, чем у Иисуса даже в то время, когда тот был на пике активности!