Михаил Смирнов - О Михаиле Кедрове

«Легальные сборники, разумеется, должны быть; наши товарищи в Питере в поте лица трудятся над ними, и я трудился, после Лондона, сидя в Квакале (Куоккала. — Ред.). Если можно, — все усилия надо приложить, чтобы их поддержать и сборники эти продолжить» [23] Там же, с. 133. .

А продолжать становилось все труднее. В начале 1908 г. издательство выпустило сборник, посвященный 90-летию со дня рождения Карла Маркса. В этом сборнике была напечатана и статья Владимира Ильича «Марксизм и ревизионизм». В период между 11 и 18 января 1908 г. увидела свет 1-я часть 2-го тома Сочинений Владимира Ильича (Вл. Ильина) под заглавием: «Аграрный вопрос», часть 1. В том вошли X и XI главы книги «Аграрный вопрос» и «Критика Маркса». Тираж 1-й части 2-го тома был 3 тыс. экземпляров. Но тучи сгущались.

Чтобы оградить деятельность издательства от всяких случайностей, а также группу основных работников издательства от всякого рода полицейских «неожиданностей», принимался ряд предосторожностей. Об одной из них нельзя не рассказать. Еще до выхода ленинского тома «За 12 лет» руководство «Зерна» стало подыскивать фиктивного редактора-издателя на случай конфискации и привлечения к ответственности. Этому конспираторскому приему Михаил Сергеевич посвятил несколько строк в своих воспоминаниях…

Предчувствуя неминуемый арест, Михаил Сергеевич утроил свою энергию. Запрятав в более или менее надежные хранилища большие тиражи партийной литературы, он выехал в Москву на поиски книжного магазина, через который можно было бы организовать распространение некоторых изданий. А в это время в Петербурге полиция форсировала события. Тщательный обыск в книжном складе издательства принес давно ожидаемые ею результаты: более 16 тыс. экземпляров книг и брошюр явно революционного содержания. Возвратившись в Петербург, Михаил Сергеевич нашел II. И. Подвойского и передал ему для расплаты с авторами 1270 рублей. В последних числах апреля 1908 г. руководитель издательства «Зерно» был арестован.

Следствию удалось установить, что ряд грузов, отправленных в свое время Кедровым из Петербурга в разные города России, состоят исключительно из нелегальной политической литературы. На одно обвинение наслаивалось другое. Целый год, пока велось следствие, Михаил Сергеевич провел в стенах одиночной камеры в знаменитых «Крестах».

Интересный документ о деятельности издательства «Зерно» обнаружили в архиве ленинградские историки И. Лейберов и В. Муштуков. В октябре 1908 г. начальник Петербургского губернского жандармского управления вынужден был констатировать, что «книжный склад „Зерно“… являлся складом социал-демократической литературы, причем, имея тесную связь в лице служащих в складе с членами Центрального Комитета РСДРП, выполнял загородные заказы по транспортированию в провинциальные города и села партийной литературы» [24] ЦПА ИМЛ, ф. 124, д. 852, л. 3. . Суд, состоявшийся в 1910 г., приговорил Кедрова к заключению в крепости на два с половиной года.

Так организатор партийного издательства «Зерно» стал узником одного из тюремных казематов. Будучи человеком необычайной воли и высокой требовательности к себе, Михаил Сергеевич с первых же дней установил жесткий для себя, почти спартанский режим. Еще в детстве врачи обнаружили у него врожденный порок сердца и напророчили скорую смерть. Однако образ жизни без каких-либо излишеств, умение организовать свой рабочий день и постоянный, по возможности и обстоятельствам, контроль над собой, видимо, серьезно компенсировали сердечную недостаточность.

Кедров превратил свою камеру в тюремный университет. Друзья и товарищи снабжали его книгами, он получал газеты. Штудируя «Капитал» Маркса, для отдыха переключался на книги по медицине, изучению которой отдавал все больше и больше времени. Не только часов, но и минут не оставалось на праздные размышления. А в этом и заключался смысл организации тюремного бытия. Чтобы сохранить повседневную работоспособность, свести до минимума воздействие тюремного режима на здоровье, Михаил Сергеевич нашел радикальное противоядие в закаливании организма, в ряде постоянно повторяемых физических упражнений.

Помнится, где-то во второй половине 20-х годов Михаил Сергеевич пробыл несколько дней в Ленинграде. Потянуло его к знакомым тюремным камерам. В разговор у камеры в «Крестах», завязавшийся между ним и товарищами, его сопровождавшими, неожиданно вмешался стоявший неподалеку немолодой уже надзиратель. Извинившись, он спросил Михаила Сергеевича: