Питер Хизер - Великие завоевания варваров

И в то же время перемены в германском обществе форсировались иными контактами с Римской империей. Ежегодные выплаты не предоставлялись просто так, их нужно было заслужить – ведь экономическая поддержка была лишь одним из многочисленных приемов римской дипломатии для сохранения мира вдоль границы. Иногда приграничные германские племена подвергались военным налетам со стороны Рима. Влияние империи на них было столь велико, что ее правитель даже имел право решать, где им жить, с кем заключать союз, под чьей властью находиться. К тому же Рим нередко требовал с вынужденных союзников товары, услуги и даже людей. Их общественная жизнь должна была укладываться в жесткие рамки открытого, унизительного преклонения перед властью империи. Недовольство, вызванное этими обстоятельствами в большинстве народов-клиентов, выражалось в настоящей эпидемии мелких набегов на римские земли. На мой взгляд, оно также сыграло важную роль в процессе легитимации нового типа военных королевств, которые появились в германских землях в этот период и стали основанием более прочной политической консолидации, наблюдаемой в новых союзах. В распоряжении военных предводителей были реальные силы, позволяющие им требовать больше ресурсов у своих подданных и получать больше прибыли из новых источников обогащения, но при этом они также были способны защитить своих сторонников от имперского произвола.

Другими словами, «позитивные» и «негативные» аспекты связей, появившихся между германскими племенами и Римской империей (хотя, опять же, такого рода термины неизбежно порождают вопрос: для кого они были положительными или отрицательными?), возымели в общем и целом тот же эффект. По мере укрепления этих отношений и первые и вторые ускоряли процесс политического объединения. То, что мы наблюдаем, по своей сути, – это ранний пример глобализации. Плохо развитая экономика, построенная преимущественно на натуральном хозяйстве с невысокой диверсификацией производства, а также слабой торговой и социальной стратификацией, внезапно оказывается бок о бок с высокоразвитой экономикой и мощным государственным аппаратом Римской империи. Новые источники обогащения и усилия, прилагаемые для установления контроля над ними, а также для ограничения агрессии Рима, в конечном итоге вызвали к жизни новые, более развитые социальные структуры, на основе которых появились новые политические образования. Близкое соседство и действия империи и соответствующая реакция на них местного населения и создали новую Германию позднеримского периода.

Разумеется, нельзя сказать, что доримское германское общество наслаждалось процветанием и покоем. Как мы видели, существенная разница в развитии между германскими носителями ясторфской культуры в Северной и Центральной Европе и западноевропейскими кельтами, носителями латенской культуры, наблюдалась задолго до того, как римские легионы покинули средиземноморское побережье. И, как мы уже видели, в отсталых обществах, населявших регионы с остатками ясторфской культуры, уже начинался процесс реорганизации – им была нужна возможность пользоваться достижениями своих более развитых соседей, носителей латенской культуры, а ведь дело было задолго до того, как в этом регионе появились римские войска. Очень показательна в этом плане личность Ариовиста – идеальный пример трансформации, которая неизбежно происходит, когда рядом сосуществуют два общества с разным уровнем благосостояния. Преображение местных германских племен началось еще до того, как в игру вступил Рим. Но в начале н. э. Европа образца латенской культуры сменилась еще более богатой, монолитной и куда более успешной в военном плане Римской империей. В результате сила воздействия мощных внешних стимулов и реакция на них германского общества возросли многократно.

Возможно, неравенство среди самих германцев в конце концов стало бы причиной появления более крупных и прочных политических образований, даже без вмешательства Рима. Однако постоянное и динамичное взаимодействие с империей ускорило этот процесс на много веков. Однако даже это не открывает нам полной картины того, как контакты с империей преобразили Древнюю Германию. Нам необходимо еще изучить миграционные феномены, развернувшиеся одновременно в разных регионах Германии, вкупе с социальной и политической трансформацией существовавших в ней сообществ.