Сергей Степанов-Прошельцев - Предшественники бен Ладена. Книга третья - Всё шло к тому…

В его губернаторство произошла первомайская демонстрация в Сормово, был арестован Петр Заломов. Эсеры во главе с Борисом Савинковым собирались устроить покушение на Унтербергера.

Но его отправили опять в Приморье. От греха подальше. Он завершил службу на Дальнем Востоке в 1910 году, когда ему было 68 лет

*Барон Константин Фредерикс ( 1858 - 1910 ) – Нижегородский губернатор (1905—1906). Двоюродный брат министра Императорского двора Владимирa Фредериксa . Участвовал в русско-турецкой войне 1877—1878 годов.

Ни особыми способностями, ни деловой инициативой Константин Платонович не отличался. Серьёзные неприятности начались у него в 1905 году, когда Фредерикс после отставки Павла Унтербергера стал Нижегородским губернатором. Он не нашёл в себе сил для противодействия революционной анархии. Отстранён от должности и осужден в 1906 году за финансовые махинации.

*Пётр Заломов (1877—1955) – участник революционного движения в России, прототип героя романа Максима Горького «Мать» Павла Власова.

Они впервые встретились летом 1905 года в финском городе Куоккала – писатель и его герой, сбежавший из сибирской ссылки с помощью денег, присланных Горьким. Такой вот занятный жизненный сюжет.

Петр Заломов родился в Сормово (тогда село ещё не входило в состав Нижнего Новгорода) и был на 9 лет моложе «Буревестника». В своих воспоминаниях он рассказывал о Сормово гораздо более подробнее, чем Горький. Но не всё было так, как представляли читателям Алексей Максимович и Заломов.

Первый марксистский кружок появился в Сормово в 1891 году, а первую маевку провели здесь спустя три года. Вернее, не здесь, а в местечке Слуда. Присутствовал при сём и Заломов. Его соответствующим образом обработал к этому времени мастер Яков Пятибратов. Под его влиянием Петр бросил пить и участвовать в кулачных побоищах.

Как вспоминал он, на первую маевку собралось всего человек двадцать – в основном студенты. Раза в три было больше народа на маевке в следующем году, которую провели на Моховых горах. Тогда дошло дело и до пламенных речей, и до революционных песен под водку. В 1896 году на маёвку собралось уже около ста человек.

Несмотря на то, что из конспирации очередную маёвку, которая тоже сопровождалась обильным возлиянием, провели в начале июня, нашёлся стукач, который выдал жандармам практически всех её участников. По-видимому, это был агент охранки, которого спустя несколько лет по наущению Якова Свердлова забили до смерти дубинками. Начальник охранного отделения ротмистр Александр Грешнер нашёл всех участников убийства. Их арестовали, но вскоре выпустили, так как вину доказать не удалось.

Но это случилось в 1904 году. А в 1896 году были арестованы все участники маёвки. Все, за исключением Заломова. И возникает коварный вопрос: почему его обошли стороной?

Заломов объясняет это так. В отличие от товарищей, которые признали свою вину, он якобы прикинулся совершенным дебилом. «Вымазал лицо голландской сажей с маслом, запихал в каждую ноздрю по маленькому кусочку грязной ваты. Дыхание затруднялось, рот полуоткрыт, – глянул в зеркало – дурак дураком», – писал он много лет спустя (Семья Заломовых. Воспоминания. Москва, издательство «Советский писатель», 1956).

Номер вроде бы удался. «Дурака» отпустили. 40 арестованных были высланы из Сормово, остальные получили тюремные сроки. Начальник Нижегородского жандармского управления Александр Грешнер в апреле 1905 года был убит эсером Александром Никифоровым – возможно, с подачи Якова Свердлова. Никифорова казнили в августе 1905 года.

Но не верится тому, что Заломов «косил под дурака». Опытный жандарм Веский сразу бы это распознал. В отчете за 1898 год он сообщал, например, что Петр Заломов «представляет из себя весьма серьезную, убежденную в политическом отношении личность» (ГКУ ЦАНО).

И тут непонятно всё. Заломов убеждает читателей, что жандармы считают его дураком, а жандармы, наоборот, зачисляют слесаря в лидеры социал-демократов. Кто кого хочет обмануть? И для чего? Чтобы скрыть истинную роль, которую сыграл Заломов в первой русской революции? Но какова в этом случае его роль истинная?

Незадолго до суда над демонстрантами срок ссылки Горького истёк, и он вернулся в Нижний Новгород. И забот у него было много. Он встречается с матерью Заломова, с гражданской женой Заломова Жозефиной Гашер, известной по партийной кличке как «Мария Ивановна», нанимает адвокатов для подсудимых, передаёт деньги на устройство подпольной типографии для выпуска прокламаций, редактирует текст последнего слова главного обвиняемого, пишет воззвание «К обществу», в котором разъясняет истинный смысл предстоящего суда. Не отметил только одного: процесс, затеянный властями, был хорошей рекламой революционерам.