Ирвинг Финкель - Ковчег до Ноя - от Междуречья до Арарата

Левой рукой писать клинописью абсолютно невозможно, и если какой-либо кандидат в писцы – о ужас! – оказывался от природы левшой, то эту его особенность старались из него выбить, как в древности, так зачастую и в позднейшей истории человечества [12]. Что левой рукой писать невозможно – я хорошо знаю по собственной практике, из бесчисленных музейных курсов и кружков для школьников, которым для работы предлагались палочки от леденцов и пластилин. Дети, в отличие от своих родителей и воспитателей, всегда за считанные минуты справляются с первоначальными трудностями и горят желанием приступить к делу; но каждый раз примерно 70 процентов из них оказываются левшами. Я каждый раз говорю им – надо делать это правой рукой; в ответ всегда слышу – я не умею писать правой рукой. Правильное возражение – откуда ты знаешь, что не можешь писать клинописью правой рукой, если до сих пор ты никогда не пробовал писать клинописью?

«Хороший писец, – говорили шумеры, – может следовать за ртом». Неясно, означают ли эти слова способность писать под диктовку или просто аккуратность в письме. Одни клинописные знаки состоят лишь из немногих клиньев, другие гораздо сложнее. Форма и состав каждого знака, а также порядок, в котором наносились составляющие их клинья, были строго зафиксированы, и начинающим писцам надлежало трудолюбиво заучивать все эти правила, подобно тому как сегодня учатся писать китайскими иероглифами.

Мне иногда представляется, что на самом деле нет никаких «клинописных знаков», а есть только углубления на поверхности глины; в глубине каждого из них образуется тень, благодаря которой глаз может отделить его от соседних углублений. Муравей, путешествующий по поверхности клинописной таблички, обнаружит минное поле, испещренное длинными веретенообразными оврагами.

К несчастью для юных учеников, чем более каждый знак стилизовался, превращаясь в комбинацию клинобразных штрихов, тем меньше оставалось в нем от первоначальной «реалистичной» изобразительности; так что после трех тысячелетий повседневного употребления вряд ли хоть в одном из них можно было увидеть его «первоначальный» графический смысл, который бы помог в его запоминании. Одним наглядным исключением может служить знак ЯЧМЕННЫЙ-КОЛОС, изобразительность которого сохранилась даже на табличках I века по Р. Х.

Свод законов царя Хаммурапи мог бы быть записан по памяти студентами-первокурсниками через 3750 лет после его составления. Этот текст имеет повторяющуюся структуру, каждое редкое и странное слово появляется в нем по многу раз, и вы быстро обнаруживаете, что перед вами кодифицированный продукт рационального мышления, записанный обычным языком реальными людьми. Эти люди и сегодня разговаривают с нами, хотя все они умерли чрезвычайно давно:

(§ 9) Если человек, у которого что-то пропало, обнаружил пропавшее в руках (другого) человека, и (тот) человек, в чьих руках была обнаружена пропажа, сказал: «Продавец-де мне (ее) продал, при свидетелях-де я (ее) купил», а хозяин пропажи сказал: «Я приведу свидетелей, знающих мою пропажу», (и затем) покупатель привел продавца, который продал ему (эту вещь), и свидетелей, при которых он (ее) купил, и хозяин пропажи привел свидетелей, знающих его пропажу, – то судьи их дело должны рассмотреть. Свидетели, перед которыми покупка была совершена, и свидетели, знающие пропажу, должны рассказать перед богом то, что они знают, (и тогда) продавец – вор, он должен быть убит. Хозяин пропажи может забрать свою пропажу, а покупатель может взять из дома продавца серебро, которое он отвесил.

(§ 10) Если покупатель не привел продавца, продавшего ему (эту вещь), и свидетелей, перед которыми он (ее) купил, а хозяин пропажи привел свидетелей, знающих его пропажу, (то) покупатель – вор, он должен быть убит, а хозяин пропажи может свою пропажу забрать.

(§ 11) Если хозяин пропажи не привел свидетелей, знающих его пропажу, (то) он – лжец, он возвел напраслину и должен быть убит.

(§ 12) Если продавец умер, то покупатель может взять в доме продавца сумму иска по этому делу в пятикратном размере.

Этот кодекс следует рассматривать как изложение на практических примерах некоторых базовых юридических принципов; вряд ли судьи цитировали его или следовали ему буквально, и маловероятно, что сторона, признанная виновной, действительно подвергалась смертной казни по приведенному здесь закону. Шедевр Хаммурапи, как и все другие попытки объяснить людям, как им надо себя вести, был высечен клинописью в камне, нарочито архаичным письмом (в сравнении с современными ему табличками обыденного назначения), чем подчеркивалась вечность как самих этих юридических установлений, так и царской династии, их установившей. Такое архаизированное письмо, кстати, идеально подходит для новичков, благодаря своей четкости, элегантности и даже в в какой-то мере поддерживаемой близости первоначальному «изобразительному» письму, чем облегчается задача его расшифровки.