Вячеслав Дашичев - «Совершенно секретно! Только для командования». Стратегия фашистской Германии в войне против СССР. Документы и материалы

Большой урон немецко-фашистские войска понесли и в вооружении. В конце января 1943 г. в действующих войсках вермахта на советско-германском фронте осталось всего около 500 боеспособных танков. Некомплект 16-й армии группы армий «Север» по отдельным видам оружия составлял по карабинам — 25 процентов, по пулеметам — 18 процентов, по легким минометам — 24 процента, по тяжелым пехотным орудиям — 33 процента, по тяжелым полевым гаубицам — 26 процентов [485].

В начале марта 1943 г. более 70 процентов войск вермахта действовало против Советской Армии, что видно из следующей таблицы [486].

ПРОПУЩЕНА ТАБЛИЦА

Таблица показывает, что на Востоке находилось 159 (или 72 процента) пехотных, танковых, моторизованных и горнострелковых, а всего 204 дивизии сухопутных войск. Обращает на себя внимание значительный удельный вес в сухопутных войсках авиаполевых, охранных, резервных и «иностранных» дивизий (78 из 298), боеспособность которых была довольно низкой. Этих сил уже не хватало для проведения крупного наступления даже на одном стратегическом направлении, как это было в 1942 г.

В этих условиях весной 1943 г. перед гитлеровским руководством встала задача выработки дальнейшей стратегической линии и плана боевых действий на предстоявшее лето. По этому вопросу среди военных руководителей вермахта снова возникли разногласия. Штаб ОКВ отстаивал мнение, что поскольку на Восточном фронте больше нельзя добиться решающих стратегических успехов, центр военных усилий в 1943 г. следует переместить на Средиземноморский театр, чтобы отразить возможное вторжение англо-американских войск на юге Европы, удержать Италию в военном блоке с Германией, продемонстрировать западным союзникам несокрушимость обороны «крепости Европа» и создать предпосылки для примирения с западными державами [487]. Это мнение разделял штаб военно-морского руководства. Муссолини даже предлагал попытаться заключить временно перемирие с Советским Союзом, чтобы полностью развязать руки для войны на Западе и Средиземном море [488].

В отличие от этого генеральный штаб сухопутных войск считал, что прежде всего надо решающим образом подорвать наступательную мощь Советской Армии, лишить ее способности вести активные наступательные действия и только после этого переместить основные усилия на борьбу против англо-американских войск в бассейне Средиземного моря и в Западной Европе, если они вторгнутся на континент. Командующие группами армий на советско-германском фронте поддерживали ту же точку зрения. Гитлер с самого начала тоже склонялся к подобному мнению.

Представители руководства сухопутных войск видели «единственный выход в том, чтобы в рамках стратегической обороны нанести противнику мощными, но ограниченными в пространстве ударами такой ущерб, чтобы заранее решительно ослабить ударную силу его наступления, которое ожидалось летом» [489]. Эти соображения и были положены в основу планирования боевых действий на советско-германском фронте летом 1943 г. В ходе этих операций германские генералы рассчитывали снова вырвать стратегическую инициативу из рук советского командования.

Относительно путей к достижению этой цели среди руководителей вермахта также не было единства. Командующий группой армий «Юг» Манштейн предлагал противопоставить численному превосходству советских войск маневренный способ действий. Его план сводился к следующему: отвести южный фланг группы армий «Юг» за Днепр, где занять прочную оборону; сосредоточить основные силы на левом фланге группы армий, отразить здесь советское наступление и затем ударом в направлении к побережью Азовского моря осуществить в этом районе окружение крупной группировки советских войск [490].

Начальник генерального штаба Цейтцлер также выступал за маневренные действия, но до линии Западная Двина — Березина — Днепр, которую он считал необходимым заранее укрепить и прочно удерживать, как опору всей немецкой обороны на Восточном фронте (Восточный вал).

Гитлер, исходя из экономических и политических соображений, возражал против сдачи территории, особенно Донбасса, и требовал упорно оборонять занимаемые рубежи. Он считал, что строительство оборонительных рубежей в тылу окажет отрицательное психологическое воздействие на немецкие войска и снизит их стойкость в бою. Кроме того, для инженерных работ таких масштабов в распоряжении германского командования не было ни рабочей силы, ни строительных материалов, ни транспортных средств, а главное — времени. Что касается крупных маневренных операций, за которые ратовал Манштейн, то они были просто невозможны из-за отсутствия необходимого количества горючего, боеприпасов и сил [491].