Николай Шахмагонов - 1812 - Новые факты наполеоновских войн и разгром Наполеона в России

Да, потерял именно Александр… Кутузов сильно переживал трагедию до конца дней своих. Спустя семь лет, когда он обратил наполеоновскую армию, по меткому выражению А.И. Михайловского-Данилевского» в нестройные безоружные толпы одурелых людей» , Кутузов заговорил об Аустерлице с офицерами, увидев брошенное ему под ноги французское знамя с надписью: «За победу под Аустерлицем»: «Господа! Вы молоды; переживете меня и будете слышать рассказы о наших войнах. После всего, что свершается теперь перед вашими глазами, одной выигранной победой или одной понесённой мною неудачей больше или меньше всё одно для моей славы, но помните: я не виноват в Аустерлицком сражении» .

Позор Аустерлица не был позором русского полководца и русских воинов. Этот позор должен был принять на себя лишь один человек – Император, известный нам под именем Александра Первого.

Русские воины вершили чудеса храбрости. Вот только несколько примеров, приведенных в книге А.И. Михайловского-Данилевского:

«Среди столь огромной растраты людей, свидетельствующей об ужасном положении, в каком находился полк, солдаты сорвали с двух древков знамена и потом представили их Кутузову; явное доказательство, что виною гибели Пермского полка было не малодушие войск… Так, в Азовском полку среди губительных явлений сечи раненый унтер-офицер Старичков сорвал знамя с древка и взятый в плен умел сохранить его под одеждою. Лежа в Брюнне на смертном одре, он передал знамя одному из своих товарищей, и тот, по возвращении в Россию, представил его начальству». Знамя было передано в Санкт-Петербургский Арсенал.

Или вот пример: «Нарвского мушкетерского полка гренадер Нестеров, видя убитым подпрапорщика, сорвал знамя с древка и спрятал у себя. Вскоре он был взят в плен, но нашёл средство убежать, явился к армии во время возвращения в Россию и представил Знамя Кутузову, который отдал Знамя в полк…»

Нет, не по всем пунктам было проиграно сражение. К примеру, колонна генерала Дмитрия Сергеевича Дохтурова действовала столь успешно, что глубоко вклинилась в боевые порядки французов. И лишь неудачи на флангах помешали ей добиться ещё больших успехов. Она оказалась отрезанной, окруженной, но Дохтуров, как всегда спокойный и хладнокровный, не потерял присутствия духа. Он выдержал атаки неприятеля, прорвал его строй, вывел войска из теснин и ночью соединился с главными силами. Сами французы, пораженные его подвигом, свидетельствовали: «При конце проигранного сражения и в положении отчаянном невозможно было более Дохтурова показать твердости!»

22 ноября 1805 года состоялось свидание императора Франца и Наполеона, закончившееся объявлением перемирия с одним условием – русские должны были немедленно покинуть австрийские владения.

Самозваный глава антифранцузской коалиции Александр вынужден был сложить с себя полномочия и предоставить свободу действий австрийскому императору. Имея в своём подчинении победоносные войска, Император Александр поставил их в тяжелейшее положение. Сам же он осрамился перед всей Европой, ибо каждый здравомыслящий человек, следивший за военными событиями и восхищавшийся ещё недавно баснословными подвигами Суворова, понимал, что под Аустерлицем дело вовсе не в войсках, а в нерадивом Императоре России, на которого и так уже посматривали косо из-за убийства Павла Петровича. Антифранцузская коалиция развалилась, начались переговоры.

3 декабря Пруссия заключила оборонительный союз с Францией, получив в награду за это Ганновер, принадлежавший Англии. 14 декабря Австрия подписала тягостный и унизительный договор, по которому она окончательно утрачивала своё влияние в Германии. К позору Аустерлица прибавился другой, свидетельствующий о тягостных изменениях, происшедших в сознании людей со времён царствования Екатерины Великой. 13 декабря 1805 года, когда ещё не стихли рыдания в российских семьях, потерявших своих сыновей, братьев, мужей, отцов на далёких полях Аустерлица, кавалерская дума решила отличиться перед Императором и попросила его возложить на себя орден Святого Георгия Первого класса. Какое затмение нашло на старшего кавалера князя Прозоровского и канцлера князя Куракина, когда они принесли Императору – убийце 21 тысячи русских солдат, офицеров и генералов – знаки ордена, учреждённого Екатериной Великой отнюдь не для таких награждений. Как могли они поставить столь ничтожного в военных доблестях человека на один уровень с кавалерами этого ордена первого класса Петром Александровичем Румянцевым, Григорием Александровичем Потёмкиным и Александром Васильевичем Суворовым?