Константин Хайт - Самоучитель Истории Запада. Книга первая. Дела недавние

Пожалуй, нельзя обойтись без пусть провокационного, но все же весьма показательного штриха. Одной из главных трагедий Второй Мировой, разумеется, является Холокост. Геноциды были и до, и после, но ни один из них даже близко не дотягивает до уничтожения шести миллионов человек. Но есть и другая сторона: сверхуспешное государство Израиль своим появлением целиком обязано войне, а в значительной мере – конкретно Холокосту. С точки зрения политической истории, европейских евреев, как и китайцев, нужно относить к пусть тяжело, катастрофически, пострадавшим – но выигравшим.

Как видим, оценка победителей и побежденных не по итогам сражений, а по результатам исторических процессов, радикально разнится с общепринятой. Но то страны. А как обстоят дела с человечеством в целом? В конце концов, мировая война – такая штука, которая затрагивает всю совокупность людей и меняет суть отношений между ними не только применительно к отдельным нациям, но и в целом.

С общечеловеческой точки зрения все совсем неоднозначно. Гибель за короткий период десятков миллионов людей, причем в самых развитых и цивилизованных на тот момент странах, резко повысила эмпирическую ценность жизни. Наряду с тотальным распространением гигиены и антибиотиков 11 11 Первый антибиотик – пенициллин – был создан в 1940—1941 годах. К концу войны использование пенициллина стало повсеместным, благодаря чему резко снизилась смертность от бактериальных инфекций. , радикально снизившим детскую смертность и смертность вообще, осмысление обществом войны и ее последствий привело к тому, что люди стали ценить свою жизнь несравненно выше, чем раньше. Причем независимо от объективных критериев собственной успешности, полезности и перспективности. На протяжении большей части человеческой истории жизнь котировалась исходя из логики использования индивида обществом: молодой человек дороже старика, если только старик не обладает какими-то уникальными знаниями и навыками, мужчина ценнее женщины, здоровый важнее больного, генерал, дворянин – несоизмеримо значимее безродного рядового. Подобная «рациональная» трактовка сохранялась и в военное время: для солдата закрыть генерала от пули считалось доблестью, но генерал, прикрывающий солдат под огнем считался бы как минимум идиотом.

Фашизм, как учение о врожденном неравенстве, точнее неравноценности людей, произвел на человечество настолько неизгладимое впечатление, что в качестве ответа, зародилась целая новая правовая теория – учение о правах человека 12 12 Всеобщая Декларация Прав Человека была принята ООН в 1948 году. . Правах, вытекающих не из каких-либо заслуг, а из самого факта существования, и, что является еще более сильным утверждением, равенства этих прав, независимо от того, что тот или иной человек из себя представляет. Это учение, за небольшими исключениями ставшее к нашему времени нормой, в свою очередь породило целый набор следствий, как положительных, так и отрицательных. К первым относится отказ от масштабных войн и общее снижение роли силы в решении конфликтов: не будем забывать, что даже к началу ХХ века война, как способ урегулирования политических проблем, считалась вполне приемлемым инструментом. Резко снизилась роль всяческих дискриминаций: быть негром, индусом, гомосексуалистом или женщиной больше не означает навсегда остаться в ущемленном положении. Неизмеримо выросло количество социальных лифтов, даже в традиционно «правых» странах, таких, как США и Великобритания, родиться в бедной семье без титулов и статуса больше не является пожизненным приговором.

С другой стороны, резко выросла и продолжает расти зависимость человека от государства. Обеспечение даже базовых прав – а трактовка прав человека все время расширяется – требует от правительств значительных расходов. И, если в довоенный период человек, исключая советского, большую часть заработанного расходовал по своему усмотрению, то теперь десятки процентов, а иногда и большая часть национального продукта распределяется через налоги и государственные механизмы, ни одно дело, и даже собственно повседневная жизнь, не происходит без государственного участия и регулирования, что, наоборот, ранее нормой не считалось. В итоге в выигрыше оказались стабильность и гарантии благополучия, в проигрыше – перспективы и возможности самореализации. И, разумеется, вся довоенная организация мира – в условиях всеобщего равенства прав колониальная система, основанная на «бремени белого человека» 13 13 «Бремя белых» – термин, восходящий к одноименному стихотворению Р. Киплинга и декларирующий ответственность колонизаторов за экономическое, социальное и культурное развитие народов колонизируемых стран. принципиально невозможна. Считать ли распад колониальной системы злом или благом – ответ на этот вопрос у каждого свой.