Денис Дроздов - Переулки Замоскворечья. Прогулки по Кадашевским, по Толмачевским, Лаврушинскому, Черниговскому и Климентовскому

Ее муж Лев Александрович с детства страдал психической болезнью. В 1849 году супруги были вынуждены возвратиться из Вены в Москву. Вскоре болезнь усугубилась, и Лев Александрович практически потерял рассудок. Мария Федоровна с христианским смирением приняла это испытание и до самой смерти мужа ухаживала за ним и была его сиделкой. В 1852 году Соллогуб скончался. Оставшись вдовой, Мария Федоровна стала бояться, что у единственного сына проявится болезнь мужа, поэтому она воспитывала его в постоянной заботе и нежности. Хозяйка огромной демидовской усадьбы не желала оставлять сына без присмотра и редко уезжала из дома. Зато она организовала в своем особняке известный литературно-политический салон, в котором частыми гостями были Ю. Ф. Самарин, И. С. Тургенев, А. С. Хомяков, И. В. и П. В. Киреевские, К. С. и И. С. Аксаковы, К. Д. Кавелин и многие другие писатели, философы и мыслители того времени. В салоне проходили горячие споры между славянофилами и западниками, никто не боялся высказывать свои политические убеждения.

Через литературно-политический салон Марии Федоровны Соллогуб в Толмачевском переулке прошло не одно поколение русской интеллигенции. Памятная встреча юного Соловьева с маститым философом Самариным произошла в 1875 году – спустя почти тридцать лет после приобретения Марией Федоровной усадьбы Демидовых. Федор Львович Соллогуб – тот самый обласканный матерью мальчик – стал уже довольно известным театральным художником и поэтом-любителем. Впоследствии сам К. С. Станиславский назовет Федора Львовича большим талантом, а его костюмы и декорации чудесными. Федор Львович получил в наследство от отца и деда коллекцию ценных картин и икон.

В 1882 году Мария Федоровна за сто тысяч рублей серебром продала усадьбу Демидовых вместе со всеми постройками и садом. Новым хозяином усадьбы стал Московский учебный округ, который передал ее в пользование шестой Московской мужской гимназии, находившейся до этого недалеко – в Овчинниковском переулке. Главный дом и флигели подверглись существенным изменениям. В бывшем особняке разместились классные комнаты. В результате этого парадная лестница была переделана из трехмаршевой в двухмаршевую. Особенно сильно при перестройке пострадал западный боковой фасад, из двух окон которого было сделано одно полуциркульное окно. С восточной стороны особняка появляется трехэтажное здание для классных комнат, испортившее облик старинного дома, а с западной – одноэтажный гимнастический зал с подвальным помещением. Флигели становятся квартирами директора и учителей. С увеличением количества педагогов к корпусам пристраиваются дополнительные объемы так, что восточный флигель получает форму буквы «Г», а западный – буквы «Т».

В гимназии учились многие знаменитые деятели науки и культуры: Д. Ф. Егоров, Н. Д. Зелинский, В. И. Пудовкин, Н. П. Хмелев, Г. И. Чулков, С. Т. Шацкий, уже упоминаемый И. С. Шмелев и др. Гимназист Шмелев не отличался строгой дисциплиной. В сохранившейся в фондах Московского исторического архива «Общей ведомости об успехах и поведении учеников московской шестой гимназии за 1884/85 учебный год» можно найти записи о нарушении Шмелевым дисциплины. Однажды, например, он изрезал стол. От историка литературы О. Н. Михайлова мы можем узнать некоторые подробности об учебе Шмелева в гимназии: «В гимназических буднях, где большая часть педагогов отталкивала мальчика собственной рутиной, казенным формализмом, воистину светлым лучом выделялся преподаватель словесности, «незабвенный» Федор Владимирович Цветаев. Пятиклассник Шмелев получил наконец свободу: пиши как хочешь!»

«И я записал ретиво «про природу», – вспоминал Шмелев. – Писать классные сочинения на поэтические темы, к примеру – «Утро в лесу», «Российская зима», «Осень по Пушкину», «Рыбная ловля», «Гроза в лесу»… – было одно блаженство. Это было совершенно не то, что задавалось ранее: не «Труд и любовь к ближнему как базы нравственного совершенствования»… и не «Чем различаются союзы от наречий». Кто знает, быть может, если бы не Цветаев, мы не знали бы сейчас замечательного писателя Шмелева…» [97]

Бывшая усадьба Демидовых, ныне библиотека имени К. Д. Ушинского

Гимназия хранила память о том времени, когда в Толмачевском переулке собирался литературно-политический салон. В специальном помещении хранились вещи, связанные с посещением усадьбы Н. В. Гоголем, И. С. Тургеневым, А. С. Хомяковым и П. М. Третьяковым. В шестой гимназии преподавал брат В. С. Соловьева Михаил Сергеевич. По воспоминаниям литературного критика Г. И. Чулкова, благодаря педагогу в его душе бессознательно преобладала тогда тема «софианства», соловьевская тема, с ее ослепительным светом и с ее мучительными противоречиями. Владимир Сергеевич как будто мистическим образом вернулся в особняк, в котором произошло его знакомство с Самариным, а впрочем, он никогда и не покидал стен дома Демидовых. Чулков, учась в гимназии, отличался непокорным, мятежным духом и вольномыслием. Он нередко заводил споры на политические темы, а в пятом классе начал редактировать гимназистский журнал, отличавшийся радикальной направленностью.