Валентина Никитина - ОТ ПЕЧАЛИ ДО РАДОСТИ

Как и везде в России, уже в первые месяцы революционных событий в Петрограде, в селе был создан сельский комитет, председателем которого избрали самого зажиточного лесозаготовителя Андрея Ивановича Корнева, а секретарем – тоже не бедного – Кузьму Ивановича Сормова. Какую они вели политику, уразумели не сразу. А началось все с общего собрания, которое назначили в школе, для проведения политинформации.

Алексей Воронин, пришедший с фронта на побывку, одним из первых явился на собрание. Хотелось увидеть односельчан, узнать новости, да и о себе рассказать.

Зашел он в сельскую школу и глазам не поверил. На стенах висят портреты царя Николая П и его царской семьи, а под портретами стоит стол, за которым сидят члены сельского комитета: Алексей с удивлением спросил:

–Разве Вы не слышали, что уже три месяца, как царя скинули? Мы на фронте с офицеров погоны сорвали. А у Вас императорский иконостас? Как это понимать?

Корнев, Сормов и другие члены Комитета, будто и не слышали этих слов, только переглядывались между собой.

Алексей в ярости сорвал портреты, скомкал их и выкинул за дверь. Никто не шелохнулся. Пришли односельчане, и тут Корнев, открывая собрание, обрушился на Алексея:

–Простите Христа Ради, сидим здесь с голыми стенами, как в бане, пришел тут анархист Алешка и посрывал портреты, ни стыда, ни совести не стало-

–Да царя то больше нет! Вы против советской власти, что ли?

упорствовал Алексей.

–Да ты сам недавно носил царский мундир! – Под дружное молчание сельчан продолжал Корнев.

На том и закончили, не смогли еще определиться жители села в какую сторону метнуться.

Тогда же на исходе зимы вернулись с фронта в соседнее село сыновья многодетного бедняка – братья Спирины, Иван и Митрофан. Смелые, задорные и боевые, они очень скоро разозли своими поступками местное начальство. Так, что Корнев и его соратники только и ждали случая расправиться с неугодными «смутьянами», да так, чтоб другим неповадно было.

И случай подвернулся. Решили братья поучить уму – разуму монашек, для чего заглянули в монастырь и начали свою пропаганду. Мол, пора выбросить этот дурман из головы, расходится по домам, и заняться настоящим делом, какое прикажет революция. Перепуганные монашки кинулись в келью Матушки Игуменьи, которая в то время отсутствовала.

А братья, тем временем, зашли в трапезную, где стоял накрытый стол со скудным ужином. В мисках плавала жижа, сваренная из гнилой картошки с репой, да лежал рядом ломоть темного хлеба, выпеченного пополам с лебедой.

В углу стоял самовар с напитком заваренном на целебных травах, любовно собранных и высушенных летом. Использовали их вместо чая, который и у зажиточных мужиков не всегда был. А рядом стояли, мед да банка варенья из клюквы со свеклой, вместо сахара.

Братья собрали хлеб, мед, банку варенья сунули Семену и разошлись по домам. Игуменья, встретившись с ними у ворот, увидела только их спины. Монашки рассказали ей о бесчинстве братьев, устроенные в монастыре. Она запрягла кобылу в телегу и поехала искать защиту у Корнева, о чем и рассказала ему во всех подробностях.

Надо сказать, что тогда на исходе четырехлетней войны, многие действительно жили впроголодь, пекли ржаной хлеб пополам с лебедой, доедали мерзлую картошку, варили пустую похлебку с луком, а у некоторых и того не было. Корнев тут же оповестил односельчан о случившемся. Богоотступники, срамники, позор, наказать, судить – только и слышалось со всех сторон. Уже через полчаса к дому Спириных шла толпа разъяренных родственников и прихлебателей Корнева. Ивана подняли с постели, а Митрофана взяли из бани, где он спрятался.

Избитых, всех в крови братьев, привезли к сельской школе.

Возле школы, недалеко от монастырских стен, в окружении вооруженных винтовками, ружьями и топорами людей, стояла лошадь, запряженная телегой, а в ней привалившись, друг к другу, сидели окровавленные, в смутном сознании, насмерть напуганные, братья Спирины.

Толпа гудела, Корнев подошел к телеге и прикладом ударив по головам братьев, вывел их из полубессознательного состояния, спросил:

–А Кто третий с Вами был?

–Да Семка Воронин – еле выдавили братья.

Корнев ударом штыка винтовки проткнул Ивану обе щеки.

–Подите, сыщите Семку Воронина – приказал он. Всех сразу и прикончим, чтоб другим неповадно было.

–Да он же малец – попытался осадить кто-то, но на него сразу зашумели.

Прибежавший Василий Воронин, успевший предупредить Семена, чтобы тот убежал из села, стал кричать: