Николай Шпанов - Поджигатели. Цепь предательств

Вдруг Гитлер порывисто вскинул голову и крикнул:

- Забыл, совсем забыл! Это касается вас, Риббентроп: я решил арестовать несколько чехов, из тех, что живут в Германии. Ну, человек двести-триста, может быть больше. - Он ткнул пальцем в сторону Гиммлера. - Это могут быть купцы, ученые, врачи - кто угодно, но не какая-нибудь мелочь. - Он резко повернулся всем корпусом к Риббентропу. - Дайте знать Праге, что я буду держать этих чехов заложниками за моих людей, которых Бенеш поймал при перевозке оружия. По моему приказу Гиммлер будет расстреливать десять чехов за каждого немца, которому у Бенеша вынесут обвинительный приговор.

- Мой фюрер, - проговорил Риббентроп, - они еще никого не расстреляли...

Гитлер замахал руками, не желая слушать.

- Это меня не касается, не касается!.. Вы слышите, Гиммлер: десять за одного! Идите, Риббентроп, я и так вас задержал. Если в министерстве есть новости из Праги, сейчас же, сейчас же... - и он, не договорив, склонился к собаке. - Слушайте, Госсбах, скажите, чтобы Вотану переменили ошейник, этот давит ему шею. Геринг, мне говорили, что у вас новые собаки.

- Борзые, мой фюрер.

- Я знаю, ваша жена любит борзых. Никудышные собаки, бесполезные.

- На охоте они приносят пользу.

- Охота! У вас есть время заниматься охотой? - насмешливо проговорил Гитлер. - Ах, жаль, ушел Риббентроп. Мы бы спросили его, кого из англичан нам следует теперь пригласить поохотиться в Роминтен.

- Вы все коситесь на мои охоты, а я вот могу вам доложить, что в результате трех дней, потраченных на охоту с генералом Вийеменом, - правда, он больше охотился на вина и на мой кошелек, чем на оленей, - и в результате того, что я показал ему все лучшее, чем располагают наши воздушные силы, он позавчера уже сделал Даладье вполне устраивающее нас заявление... вполне!..

Гитлер сердито уставился на замолкшего Геринга.

- Что вы интригуете нас?

- Он сказал, что не видит никакой возможности драться в воздухе иначе, как только призвав всех летчиков резерва... чтобы бросить их на уничтожение нашим истребителям. Своих летчиков действительной службы он считает нужным сохранить до тех пор, пока у Франции будут хорошие самолеты.

- Разумная точка зрения, - разочарованно сказал Гитлер.

- Но на Даладье она подействовала, как холодный душ. Он поверил тому, что Франция в воздухе небоеспособна. Боннэ получил еще один хороший довод в пользу соглашения с нами.

Гитлер хрипло рассмеялся:

- Что ж, это не так глупо: предоставить нам истребить всех летчиков резерва. И французы воображают, что у них будут потом самолеты для летчиков действительной службы?

- Им хочется так думать.

- Пусть воображают... Пусть воображают... Пусть вообра... - бормоча себе под нос, Гитлер снова занялся овчаркой. Потом воровато покосился на дверь: - Риббентроп ушел? - И сам себе ответил: - Ушел... Ему это совсем незачем знать... Слушайте, Гиммлер...

Тут Гитлер поднял голову и, проверяя, кто остался в комнате, обвел взглядом лица присутствующих.

- Было бы жаль, если бы погиб Эйзенлор. Я приказал Александру организовать покушение на нашего посла в Праге. - Он хихикнул, сморщив нос и лукаво прищурившись. - Пусть-ка чехи попробуют тогда сказать, что готовы воскресить моего посла... Чемберлен думает, что он умнее всех.

- Мне было бы приятно, мой фюрер, - прохрипел Геринг, - если бы такого рода приказы вы отдавали через меня. Я должен быть в курсе дела.

Впервые оживился и Гаусс:

- Поскольку результатом такого мероприятия должна была бы явиться военная акция...

Гитлер судорожно вытянул в его сторону руку:

- Вот!.. Он меня понимает.

- ...постольку подобные приказы должно знать наше командование, - сухо чеканил Гаусс. - К тому же позволю себе заметить, что смерть дипломата не может произвести на армию должного впечатления.

Гитлер с нескрываемым интересом посмотрел на Гаусса и с расстановкой повторил:

- Смотрите! Он меня понимает... Он прав: армии нужен непосредственный импульс!

- Ваш приказ - величайший импульс, которого мы можем желать, - произнес Гаусс.

- Справедливо, справедливо! - воскликнул польщенный Гитлер. - Но то, что вы придумали...

- Я еще ничего... - начал было Гаусс, но Гитлер перебил:

- Не скромничайте, я вас отлично понял. Кто вам больше нужен: Пруст или Шверер?

- Они работают вместе.

- Но кого вы предпочли бы лишиться?

- В каком смысле?..

- Ваша мысль мне понравилась... - повторил Гитлер. - Покушение на генерала должно иметь большее влияние на армию, чем убийство дипломата.