Наталия Лебина - Проституция в Петербурге - 40-е гг. XIX в. - 40-е гг. XX в.

Центр тяжести профилактических мер был перенесен на помощь бездомным и беспризорным женщинам с целью предупреждения их обращения к проституции. Эта помощь заключалась в выдаче денежных пособий, бесплатном отправлении на родину, подыскивании работы, ночлега, снабжении талонами на обед и т. п. В июне 1930 г. в виде опыта открывается пункт социального патронажа при Московском областном отделе соцобеспечения. К 1 сентября через него прошло 400 женщин: 40% прислали с вокзалов, 20 — из ночлежных домов, 15 — из отделений милиции, 5 — из загсов, а 20% пришли по собственной инициативе. Помогли практически всем женщинам — 60% направили на работу, 20 — предоставили ночлег, 15 — выдали юридические и бытовые справки, а 5% оказали материальную помощь для возвращения на родину. Этот опыт власти признали удачным. И в сентябре 1930 г. оргсовещание НКСО постановило создать систему социального патронажа во всех областных центрах. Появились подобные учреждения и в Ленинграде. Но в целом они были лишь небольшим звеном в новой государственной системе борьбы с проституцией. Она предполагала организацию приемников-распределителей в крупных городах для рассортировки «соцаномаликов» по категориям различных артелей, мастерских открытого типа, полузакрытых трудпрофилакториев и, наконец, загородных колоний специального режима. В случае рецидива после освобождения из колонии женщин порой отправляли в лагеря НКВД.

В 1931 г. создание системы только началось, в октябре того же года НКСО утвердил типовое положение об организации отделами соцобеспечения специальных учреждений принудительного трудового перевоспитания. Но уже к концу года в РСФСР имелось 3 ночлежных дома на 300 мест для «соцаномаликов», 2 приемника-распределителя на 324 места, 12 различных трудовых учреждений открытого типа для 723 человек и 3 колонии, рассчитанные на 3075 «перевоспитуемых». Крупнейшими из них считались трудовая колония им. Каляева в Загорске (ныне Сергиев Посад), в здании Троице-Сергиевой лавры под Москвой, на 1 тыс. человек и Свирская колония в Ленинградской области, предназначенная для 1500 профессиональных нищих и проституток. Народный комиссариат социального обеспечения на первых порах попытался даже заниматься научными исследованиями в этой области. В 1932 г. в Ленинграде был открыт филиал Центрального института труда и инвалидов (ЛИТИН), в задачу которого входило изучение общественных аномалий, в том числе проституции, и разработка методики борьбы с ними.

В целом ленинградская система органов борьбы с проституцией в этот период напоминала общесоюзную. Во главе ее с января 1932 г. после выделения «северной столицы» в самостоятельную административно-хозяйственную единицу встал городской отдел соцобеспечения. Непосредственная работа возлагалась на специальный сектор общественных аномалий, имелись подобные сектора и во всех 9 районах Ленинграда, причем штат каждого насчитывал 7 инспекторов. С апреля 1932 г. начали действовать пункты социального патронажа. Межведомственная комиссия при городском приемнике-распределителе решала судьбу задержанных или добровольно обратившихся за помощью женщин. Так, в 1932 г. она, согласно хранящимся в ЦГА Санкт-Петербурга протоколам 56 заседаний, пропустила около 1 тыс. женщин — большинству из них было выдано материальное пособие для возвращения на родину, некоторые устроены на заводы, в учебно-производственные мастерские, а часть отправлена в трудовые профилактории. Первый представлял из себя учреждение полузакрытого типа на 180 мест со сроком пребывания в нем 1 год. Воспитанниц, не подчинявшихся администрации и не желавших исправляться, а также проституток-рецидивисток, попавших в распределитель, отсылали под конвоем в трудпрофилакторий № 2, или Свирскую колонию, — печально

знаменитый, крупнейший в СССР лагерь для падших женщин и профессиональных нищих. История этого учреждения весьма показательна. Она ярко отражает метаморфозы советского милосердия.

Колония возникла в феврале 1931 г. Вскоре после того, как жена С. М. Кирова покинула профилакторий на Большой Подьяческой, он, лишившись высокого покровительства, был переведен в пустующие здания Александро-Свирского монастыря близ станции Лодейное Поле в 140 километрах от Ленинграда и преобразован в учреждение со строгим режимом. Колония предназначалась для единовременного содержания 1,5 тыс. женщин, но в действительности она, как правило, не заполнялась и наполовину. «Заключенные» в течение года (в случае одного взыскания или двух) «перевоспитывались» на лесозаготовках, в пошивочной, слесарной мастерских, на полях и фермах. Исправившихся по постановлению специального совета при директоре заведения освобождали. Их устраивали на работу через распределитель.