Наталия Лебина - Проституция в Петербурге - 40-е гг. XIX в. - 40-е гг. XX в.

Но не только эти, быть может, кажущиеся читателю слишком сентиментальными факты из биографии великих петербуржцев опровергают идею о том, что сильные мира сего сознательно занимались растлением женщин и толкали их в сети проституции. Существуют и достаточно объективные показатели причастности беднейших слоев населения к разврату. Несколькими врачами-практиками, в число которых входил и А. И. Федоров, были проведены в 90-х х гг. и в 1910 г. опросы проституток с целью выяснения обстоятельств, связанных с фактом их дефлорирования. В результате оказалось, что более 60% будущих публичных женщин вступали в первый интимный контакт добровольно, по любви, и в большинстве случаев с мужчинами своего круга, 10—15% совершали это за деньгами, и около 15%, по собственной оценке, оказались жертвами насилия. Эти данные, как представляется, не совсем подтверждают вину лишь представителей имущих классов в росте рядов проституток. Думается, что подобная точка зрения вообще близка по своей тенденциозности к мысли о возложении ответственности за существование института продажной любви только на сторону спроса — мужчин.

Истоки этой идеи восходят к 50-60-м гг. XIX в., когда в среде российской прогрессивно мыслящей общественности утвердилось мнение о существовании в стране специального женского вопроса. Он, конечно, являлся как бы частью происходивших тогда буржуазных преобразований и был во многом связан с общей тенденцией борьбы против самодержавия и крепостничества. К тому времени относится крылатая фраза Д. И. Писарева «Женщина ни в чем не виновата», которую он высказал в статье «Женские типы в романах и повестях Писемского, Тургенева и Гончарова». «Мужчина, — утверждал Д. И. Писарев, — гнетет женщину и клевещет на нее… постоянно обвиняет ее в умственной неразвитости, в отсутствии тех или других высоких добродетелей, в наклонностях к тем или иным преступным слабостям…» [206] Писарев Д. И. Избр. соч. В 2-х тт. Т. I. М., 1934, с. 1, 2.

Какая-то часть демократической общественности действительно рассуждала таким образом, оценивая тенденции роста рядов проституток. Она твердо придерживалась мнения о том, что спрос определяет предложение. Достаточно вспомнить популярные в 60-е гг. карикатуры М. М. Знаменского на тему «Женский вопрос, решенный наглядно», в которых в иносказательной форме обличалась существовавшая якобы чрезмерная вольность нравов на улицах Петербурга: стоило только оказаться женщине одной, как «десятки» являлись «с услугами проводить и предложениями поцеловать» [207] Павлюченко Э. А. Женщины в русском освободительном движении. М., 1988, с. 128. . По мнению революционных демократов и борцов за женское равноправие, это способствовало развитию института продажной любви.

В конце XIX в. подобные идеи получили особое развитие. Представительницы женского демократического движения, которое стало явно склоняться к воинствующему феминизму, пытались вообще возложить ответственность за все девиантные проявления в обществе на мужчин. Были даже предложения запретить изучать личность проститутки медикам и юристам, так как исследования такого рода якобы травмировали и без того израненные души продажных женщин. Против подобного подхода к проблеме проституции выступил в конце 80-х гг. В. М. Тарновский. Он резко осудил эти псевдофилантропические идеи, заявив, что изучение болезни и сбор анализов направлены вовсе не на оскорбление больного, а на его исцеление [208] См.: Тарновский В. М. Потребители проституции, с. 1, 2. . Однако здравые идеи В. М. Тарновского потонули в море нараставшего в России революционного подъема, возродившего феминистические прожекты решения проблемы проституции. М. И. Покровская писала в 1902 г., что женщины, промышляющие продажной любовью, — это настоящие жертвы мужской развращенности [209] См.: Покровская М. И. О жертвах общественного темперамен с. 26,31. . Не менее решительно настроена была и другая женщина — врач Е. С. Дрентельн. Она утверждала, что проституция является результатом «бесповоротного спроса на нее со стороны мужчин, последствием натиска мужского пола на женский» и обусловлена преобладанием «мужского уклада в общественной жизни» [210] Дрентельн Е. С. Проституция с точки зрения динамики жизни. 1908, с. 3,6. .

Основной бой своим врагам противники «фаллоцентрически» организованного общества дали на Первом Всероссийском женском съезде в 1908 г. и на Первом съезде по борьбе с торгом женщинами в 1910 г. В ходе их работы упорно проводилась мысль о необходимости обуздания половых инстинктов мужчин путем воспитания, общественного мнения и даже государственного контроля. Некоторые участники обоих съездов вообще предлагали называть потребителей продажной любви «проститутами» и применять к ним санкции уголовного характера [211] См.: Труды Первого Всероссийского женского съезда при Русском женском обществе в Санкт-Петербурге, с. 272,315. . А незадолго до Февральской революции российские фениминистки, в особенности М. И. Покровская, пытались отстоять идею о том, что для ликвидации проституции необходима переориентация законов половой жизни, а следовательно, и всего общества с мужского типа на женский! Подобный сумбур, как представляется, являлся следствием забвения основного признака проституции — состоявшегося факта купли-продажи любви по предварительному соглашению о цене. В подобной ситуации вопрос о насилии над личностью женщины, о принуждении ее со стороны потребителя просто неуместен.