Александр Дзиковицкий - Хроника СССР - жизнь в нём и возле него. 1911—1983 годы

Гражданин Советского Союза.

Владимир Маяковский.

«Стихи о советском паспорте».

23 января 1912 года в семье служащего (не чиновника) железнодорожного ведомства Ивана Францевича Дзиковицкого и его жены Анастасии Ивановны родился пятый ребёнок. Произошло это событие в городе Казатине Киевской губернии – крупной узловой станции Юго-Западной железной дороги, где в то время служил отец новорожденного.

Согласно архивной справке из Винницкого областного архива №07—526/6 от 15.07.2021 г. «В метрической книге о рождении по Вознесенской церкви станции Казатин Бердичевского уезда Киевской губернии за 1911 год есть запись №7 о крещении 02 февраля 1911 года сына по имени Геннадий, который родился 23 января 1911 года.

Родители: Бердичевского уезда местечка Махновки мещанин Иван Францевич Дзиковицкий и его законная жена Анастасия Ивановна, оба православного вероисповедания.

Восприемники: г. Киева мещанин Константин Иванович Вдовиченко и жена псаломщика с. Волчинец Бердичевского уезда Мария Ивановна Брояковская».

Так как все остальные дети были девочками, появление мальчика для Ивана Францевича было действительно праздником и наследнику с самого появления на свет уготовано было стать наиболее балуемым в семье ребёнком. Назвали его официально Геннадием, но в семье звали Геничкой, Геней. На прилагаемом здесь фото – маленький Геня в 1913 году.

Вскоре после знаменательного для семьи события Иван Францевич оставил прежнюю службу и со всей семьёй переехал в Бердичев. Жили здесь Дзиковицкие сперва у Савиовских, а затем в небольшом двухэтажном домике на Пушкинской улице, принадлежавшем новому начальнику Ивана Францевича председателю Съезда мировых судей Алексею Ивановичу Барабашу, который занимал вместе с женой Марией Ивановной верхний этаж. Дзиковицкие снимали нижний этаж за исключением небольшой комнатки с отдельным входом, в которой жила старуха-еврейка, разговаривавшая со смешным акцентом и державшая маленькую собачку.

Семья Дзиковицких была православной, мать даже, по семейному преданию, происходила из потомственной священнической среды, и соблюдение обрядов было обязательным и для взрослых и для детей. Перед едой всегда читалась молитва, по выходным все ходили в церковь. Вечерами, после дневных забот, мама часто устраивала детям какие-нибудь литературные развлечения – читала им что-нибудь вслух, например, детский журнал «Светлячок», специально выписывавшийся для младших. Но вообще Анастасия Ивановна была болезненной женщиной и не всегда могла уделять детям достаточно внимания.

Отец любил детей немногословной, мужской любовью. Он не позволял себе слишком открыто выказывать свои чувства, и для детей он был непререкаемым авторитетом. Они боялись отцовского неудовольствия и беспрекословно слушались его.

Вскоре после рождения маленькой сестрички Маруси, 19 июля 1914 года, началась Мировая война. Этот день запомнился маленькому Гене как какой-то праздник, на который его взял с собой отец. Шли люди большими колоннами, играла музыка, но больше всего поразила воображение мальчика фигура городового полицейского, который в белом мундире, с шашкой на боку, с большими усами и огромным животом показался Гене если не царём, то, по крайней мере, кем-то близким к нему.

Барабаши приняли большое участие в жизни семьи Дзиковицких и отношения между теми и другими были очень дружественными. Маленький Геня любил подниматься на второй этаж, где от всего веяло какой-то загадочностью и разжигало любопытство. Иногда вместе с собой он тащил туда младшую сестрёнку Марию, родившуюся 7 июня 1914 года и названную в честь Марии Ивановны. Взобравшись по крутой лестнице, Геня и Маруся попадали в другой мир – тишина, полумрак, много ковров и тёмного бархата. Посреди комнаты, сидя в кресле с книгой в руке, сидела хозяйка – полная, малоподвижная и добрая женщина. Она откладывала книгу в сторону, тушила папироску, которую курила во время чтения, и начинала ласково о чём-нибудь разговаривать с детьми. Пообщавшись так какое-то время, она перед уходом Гени, в продолжение всего «визита» не выпускающего из своей руки руку сестрёнки, если только хозяйка не брала её к себе на колени, обоих чем-нибудь угощала. Хозяин, Алексей Иванович, который так же, как и отец детей, много времени проводил вне дома, внушал несколько иное чувство. Хотя он очень хорошо относился к детям Дзиковицких, но в своём судейском мундире с позументами он выглядел так строго, что Геня с Марусей немножко побаивались его даже без мундира.