Дмитрий Лисейцев - Царь Иван IV Грозный

П. Погодин, в 1828 г. отозвался об Иване IV крайне нелицеприятно: «Злодей, зверь, говорун-начетчик с подьяческим умом, и только. Надо же ведь, чтобы такое существо, потерявшее даже образ человеческий, не только высокий лик царский, нашло себе прославителей». За что, кстати, был жестко отчитан шефом III Отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии графом А. Х. Бенкендорфом: власть очень нервно относилась к попыткам критиковать царей, пусть даже давно скончавшихся («Прошедшее России было удивительно, ее настоящее более чем великолепно; что же касается будущего, то оно выше всего, что может нарисовать себе самое смелое воображение»).

Другой столп отечественной исторической науки, С. М. Соловьев, лет через пять после погодинского приговора Ивану Грозному, тринадцатилетним подростком открыл для себя труд Карамзина, и эпоха первого царя сразу привлекла его своей противоречивостью: «Самые любимые томы были: шестой – княжение Иоанна III и восьмой – первая половина царствования Грозного; здесь действовал во мне отроческий патриотизм: любил я особенно времена счастливые, славные для России; взявши, бывало, девятый том, я нехотя читаю первые главы и стремлюсь к любимой странице, где на полях стоит: “Славная осада Пскова”».

Портрет великого князя московского Василия III, отца Ивана Грозного

А еще через пять лет, в 1838 г., читатель впервые получил возможность прочесть посвященную самому мрачному эпизоду царствования Ивана Васильевича лермонтовскую «Песню про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова». С этого времени в отечественной культуре надолго закрепилось негативное восприятие Ивана Грозного: перефразируя Пушкина, история была злободневнее свежих газет, поэтому осуждение самодержавия XVI века было своего рода формой протеста против самодержавия современного. Подобного рода «вольнодумство» не поощрялось правительством Николая I, но по завершении его царствования критика самовластия Ивана Васильевича вновь стала возможной, в немалой степени содержа в себе и завуалированное осуждение деспотизма Николая Павловича. На установленном в 1862 г. в Новгороде Великом грандиозном монументе «Тысячелетие России» Ивану Грозному места не нашлось (при том, что присутствуют скульптурные изображения его первой жены, царицы Анастасии Романовны, советников царя – Сильвестра и Алексея Адашева, а также полководца той эпохи – князя Михаила Воротынского). Год спустя был напечатан исторический роман А. К. Толстого «Князь Серебряный», также немало повлиявший на формирование у читающей публики негативного отношения к эпохе Ивана IV. Образ свирепого царя Ивана перешагнул за границы Российской империи, в Европу, где, впрочем, не сразу смогли разобраться что к чему. В авторитетной французской энциклопедии Larousse (1903 года издания), в частности, об Иване Грозном было сказано следующее: «Иван IV Ужасный, за свою жестокость прозванный Васильевичем»…

Впрочем, постепенно образ Ивана Васильевича в творчестве деятелей отечественной культуры начинает трансформироваться, приобретая большую глубину и психологическую сложность. Таково скульптурное изображение царя М. М. Антокольского, завершенное в 1870 г. и вскоре охотно купленное Александром II для Эрмитажа; неоднозначна трактовка личности царя в опере Н. А. Римского-Корсакова «Псковитянка», поставленной в 1873 г. в Мариинском театре. Тема глубокой личной трагедии Грозного, царя, теряющего по сюжету оперы только что обретенную внебрачную дочь, удивительным образом перекликается с законченным в 1885 г. великолепным полотном И. Е. Репина «Иван Грозный и сын его Иван 16 ноября 1581 года». Впрочем, картина вызвала довольно резкую реакцию со стороны императора: Александр III в том же году запретил ее экспонировать (картина стала первым полотном, запрещенным российской цензурой). В 1913 г. старообрядец Абрам Балашов накинулся на картину с ножом, нанеся по фигуре Ивана Грозного три удара. А еще через сто лет в Министерство культуры было подано требование убрать картину из экспозиции Третьяковской галереи, поскольку она «клевещет на царя». И сейчас еще в интернете тиражируют заявления о том, что «у Ильи Репина после написания всем известной картины отсохла рука, и он ничего больше не смог писать». Игнорируя при этом тот факт, что после написания «всем известной картины» Репин прожил еще 45 лет, написав массу замечательных полотен, среди которых – несколько портретов Николая II, «Заседание Государственного совета», «Не ждали», «Арест пропагандиста», а также не менее известная картина – «Запорожцы»…

Читать дальше