Сергей Ковалев - По заросшим тропинкам нашей истории. Часть 3

Так что я расскажу про поражения русской армии – поражения, которые я называю геройскими. Из моего повествования вы увидите, что эти на первый взгляд горькие страницы нашей истории, во-первых, стали в ряде случаев для нас поучительными уроками а, во-вторых, – и это самое важное – показали, что русский солдат довольно быстро научился сражаться так, что вызывал восхищение, недоумение а зачастую и суеверный страх даже со стороны своих победителей. И потом веками бился в прямом смысле слова до последней капли крови не только под командованием своих героев-командиров, но и тогда, когда оказывался брошенным на произвол судьбы военачальниками-бездарями. И ещё. По прочтении моего эссе станет ясно, что фраза «Русские не сдаются» возникла задолго до того, как большевики-коммунисты, а за ними и современные нервные любители Родины стали произносить её словно заклинание при каждом удобном, а чаще неудобном случае.

И начну я с века XVII-го.

Существует множество свидетельств того, что русские издавна значительно лучше обороняли свои крепости-города, чем бились в поле. Тот же Пётр Петрей пишет: «Хоть москвитяне не особенно храбры и неустрашимы в [открытом] сражении /…/, однако ж они дерзки, хитры, отважны, если осадят их в обозе, в укреплении или в кремле, и прежде испытают всякую нужду, нежели сдадутся на милость неприятелю /…/. У них не легко взять крепость ни пушками, ни огненными ядрами, ни другим употребляемым для того оружием, если только у них есть войско, пища и питьё для необходимого содержания /…/» [21] П. Петрей «История о великом княжестве Московском, происхождении великих русских князей, недавних смутах, произведённых там тремя Лжедмитриями, и о московских законах, нравах, правлении, вере и обрядах, которую собрал, описал и обнародовал Пётр Петрей де Ерлезунда в Лейпциге 1620 года» в книге «О начале войн и смут в Московии», М., Фонд Сергея Дубова, «РИТА-Принт», 1997, стр. 412. .

Но даже на фоне этих слов совершенно удивительной – и трагической – предстаёт оборона Смоленска в тяжёлые времена Смуты от войска короля Речи Посполитой Сигизмунда III, которую возглавлял воевода Михаил Борисович Шеин.

А моём эссе об этом страшном и во многом позорном периоде нашей истории я попытался рассказать, насколько разложилось тогда русское государство, до какой низости доходили руководители страны, сколько в ней появилось откровенных негодяев да всяких самозванцев и как страдали от этого простые люди, которые, собственно, и покончили в конце концов со всем этим безобразием. И ещё как пытались воспользоваться в своих интересах беспределом в России наши соседи и прежде всего её извечный соперник – объединённое польско-литовское государство Речь Посполитая. На Руси это называлось «половить рыбку в мутной воде».

Сигизмунд III поначалу, кстати, относился к интригам своих польских подданных в нашей стране довольно осторожно и сам старался напрямую в них не ввязываться. Но вот 28 февраля 1609 года Россия, изнемогавшая от бесчинств самозванцев, поляков и запорожских казаков (их тогда называли черкасами [22] См. Википедию, статью «Черкасы». ), заключает со шведским королём Карлом IX так называемый Выборгский трактат. Вообще-то главным в нём было то, что в обмен на военную помощь в борьбе со Смутой царствовавший тогда Василий Шуйский отдавал Швеции часть русских земель на севере страны, но в его тексте – причём в первой же статье – стороны обязались также не подписывать без согласия друг друга мирных договоров с Речью Посполитой [23] См. В.В. Похлёбкин «Внешняя политика Руси, России и СССР за 1000 лет в именах, датах, фактах», М., издательство «Международные отношения», 1995, раздел «Отношения между Шведским государством (Свитиод, Свеарике, Свейская земля, Свицкое королевство, Шведская корона, Швеция) и Русским государством (Новгородской республикой, Московским великим княжеством, Московским царством, Российской империей) в XIII–XIX вв. (1142–1874)». . По сути, это означало создание антипольского военного союза, потому что перемирие [24] А. Поссевино «Исторические сочинения о России XVI в.», М., МГУ, 1983, стр. 180. между Россией и Речью Посполитой, завершившее в своё время Ливонскую войну, формально истекло семнадцать лет назад [25] См. Википедию, статью «Ям-Запольский мир». , а Карл IX с поляками и вовсе в тот момент уже девять лет как воевал.

Надо сказать, что шведский король и Сигизмунд III приходились друг другу близкими родственниками и враждовали по-чёрному. Родителями Сигизмунда был шведский король Юхан III и польская принцесса-католичка [26] См. Википедию, статью «Катерина Ягеллонка». , мама оказывала на сына сильнейшее влияние, и тот вырос ярым католиком. Взойдя в возрасте 21 года на польский престол, он через семь лет становится ещё и королём Швеции [27] См. Википедию, статью «Сигизмунд III». , но его воинствующие католические убеждения категорически не нравятся местным аристократам-лютеранам, и в конце концов на шведский трон садится его дядя герцог Сёдерманландский, который и воцаряется под именем Карла IX. А обиженный Сигизмунд провоцирует со своим северным соседом войну, начавшуюся в 1600 году [28] См. Википедию, статьи «Польско-шведская война (1600–1611)» и «Polish-Swedish War (1600-11)» (на английском языке). .