Сергей Ковалев - По заросшим тропинкам нашей истории. Часть 3

Вот как описывает настроение в шведском лагере – да и вообще в стране – очевидец тех событий майор Казале́с (вполне возможно, француз): «По поспешном отступлении шведского флота из Выборгского залива и по удалении короля со всем гребным флотом в Свенскзундскую бухту [так он, на шведский манер, называет Роченсальм], монарх /…/ находился /…/ в самом ужасном, самом жалком положении. Корабельный шведский флот уже не был в состоянии держаться на море: остатки его искали убежища в Свеаборге; он не мог более сопротивляться грозным, опасным предприятиям русских. В Стокгольме и во всей Швеции господствовал дух партий, видимо клонившийся на сторону прежней конституции и только выжидавшей удобной для восстания минуты. Вся нация была потрясена горем и негодованием по случаю гибели драгоценного флота, оснащение которого увеличило государственный долг на несколько миллионов. Самого короля преследовал соединённый русский гребной флот /…/ под начальством принца Нассау, который теперь как бы осаждал короля в Свенскзундской бухте. Крайняя опасность грозила Густаву, и никогда не приходилось ему трепетать так за свою независимость и своё достоинство, как в эти дни. Он это знал» [189] Цит. по: op. cit., стр. 261. . Лучше не скажешь! К этому стоит добавить, что для полного переоснащения шведских флотов (только флотов, без армии!) потребовалось бы тогда около 40.000 человек, то есть «две трети всей живой силы государства» [190] Цит. по: Альманах североевропейских и балтийских исследований, выпуск 1, Петрозаводск, издательство ПетрГУ, 2016, статья Юсси Т. Лаппалайнена «Война Густава III, 1788–1790», стр. 55. (думаю, имеется в виду «боеспособное», мужское население страны). Судите сами, возможно ли такое…

Но слушайте дальше: «Незабвенною осталась мне беседа с ним в Свенскзунде /…/ 27 июня /…/. В этот день он был /…/ уныл и задумчив. Я не находил в чертах его того обычного выражения весёлости, той привлекательной беспечности и уверенности, которая была так свойственна ему, что не покидала его даже посреди грозной опасности /…/. Он подошёл ко мне со словами: ‘Никогда ещё, в самых бедственных обстоятельствах моей жизни, я не ощущал беспокойства, подобного нынешнему; стоит проиграть ещё это сражение, канун которого мы переживаем, и всё погибло – и флот, и венец мой’» [191] Цит. по: А.Г. Брикнер «Война России со Швецией в 1788–1790 годах», М., издательство «ЛЕНАНД», 2016, стр. 261–262. .

Вечером накануне битвы Густав собирает военный совет. Мнение участников однозначно: от боя уклониться и отступить на восток, иначе поражение неизбежно. Выслушав подчинённых, король, однако, говорит: «На что я однажды решился, то и хочу» [192] Цит. по: op. cit., стр. 262. . И отдаёт приказ готовиться к бою.

Принц начинает наступление с попутным ветром рано утром 28 июня, в 28-ю годовщину коронации Екатерины Великой [193] См. Википедию, статью «Екатерина II». (занятная игра цифр). Таким образом он собирается преподнести ей роскошный подарок: разгром шведов и взятого в плен Густава III – он даже заготовил для него на своём корабле, фрегате «Екатерина» [194] А.Г. Брикнер «Война России со Швецией в 1788–1790 годах», М., издательство «ЛЕНАНД», 2016, стр. 264. (!), отдельную каюту [195] К. Валишевский «Роман императрицы. Екатерина II; Вокруг трона; Сын Великой Екатерины. Павел I; Полное издание в одном томе», М., издательство «АЛЬФА-КНИГА», 2014, стр. 522. . (Невольно вспоминаются наступившие в нашей стране через 150 лет коммунистические времена, когда к каждой годовщине революции Родине, то есть, если призадуматься, никому, делались «трудовые подарки».)

Но всё идёт наперекосяк с самого начала. Нассау-Зиген решает атаковать без предварительной разведки, с хода, но насмерть усталые русские гребцы с трудом ворочают тяжёлые вёсла. К тому же среди них много новобранцев – недавних крестьян, которые до этого моря в глаза не видывали [196] Альманах североевропейских и балтийских исследований, выпуск 1, Петрозаводск, издательство ПетрГУ, 2016, статья Юсси Т. Лаппалайнена «Война Густава III, 1788–1790», стр. 55. . В результате в неспокойных водах галеры, ломая вёсла, сталкиваются друг с другом и с трудом держат строй. Шведы же извлекли уроки из своего прошлогоднего поражения и завалили все опасные места затопленными кораблями так, что расчистить всё это в ходе боя не было никакой возможности. Поэтому принц и решает напасть не с севера, как в прошлом году, а, наоборот, с юга, откуда тогда наступал генерал-майор Балле. Но его встречают неприятельские корабли, ещё ночью выстроившиеся в боевой порядок. Король, стоя в шлюпке, лично отдаёт приказания.