Александр Лепехин - Слава предков – потомкам пример (Дедиславль, Дедилов). Выпуск 1

А с Москвы от Государя Царя и Великого Князя в Путивль к Наместнику или к воеводе писати грамоты ежемесяц, и посылати станицы по тем местом откуда присмотрят Князь Михайло Тюфякин да дьяк Ржевской, куды станицам ближе ездити из Путивля или из Рыльска. Чтоб однолично посылати станицы на поле с тех сроков, которые в сем приговоре писаны, – первой станице Апреля 1-го числа, и до тех мест до которых мест станицам доведетца ездити, всем осьми станицам по росписи и по спискам рядом которая и после которой ездить.

А которую станицу разгоняют или возмуть, а не попрежним сроком, и опосле тое посылати все станицы рядом, которая после которой ездить, потомуж пропущая меж их по две недели со днем.

А из которых городов, и с которых сроков, и с которого числа и которой месяц наместники или воеводы учнуть на поле отпущати станицы, и им о том к Государю отписати тотчас тотчас с первым гонцом и роспись тому подлинную к Государю прислати.

А на Донецкие сторожи посылати сторожей из Путивля или из Рыльска с весны на шесть недель и с проездом Апреля с 1-го числа; а ездити им на сторожах шесть недель с проездом. А после того другую статью отпущати потомуж разсуждая и разчитая на дальние и на ближние сторожи, как бы им переезжати по сторожам незамешкав, что бы им в тое шесть недель к собе в Путивль или в Рыльск приехати, откуду их станут отпущати.

А как обойдутца все три статьи сторожей, тогды посылати вдругоряд сторожей на месяц и с проездом, опять первой статье да и всем по ряду покамест будет пригоже, и на сторожах стророжем стояти доколе снеги неукинут. А чтоб однолично сторожи без сторожей не были во весь год ни на один час, доколе большие снеги неукинут, не дождався собе с сторожи перемены с сторож однолично не съезжати.

А у станичных голов и у их товарищев и у сторожей у Донецких, отпущаючи их на поле в станицы и на сторожи, наместником и воеводам лошади их рухлядью ценити по Государеву наказу.

А на которую станицу или на сторожей разгон будет и лошади их и руглядь поемлют, и за те лошади и за рухлядь по воеводским отпискам и по ценовым спискам платити деньги по прежнему обычаю.

А на поле посланы по Государеву наказу Князь Михайло Тюфякин да дьяк Ржевской смотрити мест и крепостей, до коих мест и до которых урочищ пригож будет ездити станицам и в которых местах пригож будет ставити сторожей. И как они присмотрят из котораго города и до которых мест ездити станицам, и по которым местом где быти пригоже Донецким сторожам, по старом ли местом или где по новым местом присмотрят. И тогды по их дозору и по росписи, как они отпишут, из котораго города станицы посылати и сторожей на сторожах ставити, потомуж по две станицы на месяц меж ими пропущая по две недели со днем.

А сторожем на сторожах стояти с весны по шти (шести) недель, а в осень по месяцу, то им и с проездом. А посылати за первою станицею другую и третью по сроком по наказу.

А с которых сроков и с которого числа, и в котором месяце воеводы сторожей учнут на поле на сторожи отпущати, и о том отписати Государю тотже час с первым гонцем и роспись по тому подлинная прислати, с которых сроков станут отпущати.

А на Донецких сторожах и из всех украинных городов на польских сторожах сторожей ставити Апреля с 1-го числа; а ставити сторожей до тех мест докуды снеги большие укинут (Р.Ар.) (37, стр. 11 – 17)

В 79 (1571) году по Государеву указу и по приговору боярина Князя Михаила Ивановича Воротынского, велено ведати месячных сторожей конных казаков казачьим головам, у которой казачьей головы те сторожевые казаки с прибором выбраны; для того что у которых будет сторожей лошади будут худы, а воеводы о том на казачью голову к Государю отпишут, или которые сторожи к своим товарищем на обмену на сторожу не поспеют: и лошади добрые и за лишние дни стояния для мешкотного проезду доправити деньги по Государеву указу, на казачьих головах, у которых те сторожи в приказе (Р.Ар.) (37, стр. 29).

Царь Иван Васильевич, в Октябре месяце, 1571 года, предписал боярину Князю Воротынскому выжечь степь в разных местах, смотря, где удобнее, дабы таким образом отнять у Крымцев возможность скрывать свои движения и лишить их подножного корма, столь необходимого в дальних и быстрых набегах по степям. Вот Боярский приговор по сему делу, который превосходно характеризует тогдашний образ Московской Администрации: “ Лета 7080-й (1572) Октября в “ “ день по Государеву Цареву и В.К. Ивана Васильевича всея Руси указу Боярин Князь Михайло Иванович Воротынский с товарищи приговорили: из которых украинных городов и окое поры, и по каким местом и к которым урочищам, и до коих мест, и скольким из города станицам, и по скольку человек в станице на поле ездити и поле жечи; и росписали украинные городы и из тех городов станицы и польские урочища подлинно порознь. А жечи поле в осенинах в Октябре или в Ноябре по заморозом и как гораздо на поле трава посохнет, а снегов недожидаясь, а дождався ведреные и сухие поры; чтоб ветер был от Государевых украинных городов на польскую (степную) сторону, или как будет пригоже; и близко украинных городов, лесов и лесных засек, и всяких крепостей, которыя в которых местех крепости учинены от приходу воинских людей однолично беречи их от огня на крепко, и близко их огня не припускати и не обжигати. И потому приговору в украинные городы к воеводам и к осадным головам весне писати в наказах, а в осень посылати к ним Государевы грамоты в Сентябре, и по росписи по которым местом поле жечи.”