Татьяна Недоспасова - Русское юродство XI-XVI веков

Рассматривая жития русских юродивых, мы сразу можем заметить, что большинство из них составлено много спустя после преставления святых, и часто биографические факты агиограф передает в самых общих чертах, но из-за этого жития не утрачивают свою значимость, поскольку чем меньше в житии биографических сведений, тем, соответственно, больше в нем будет общих мест и тех фраз, какие, по мнению составителя, более всего характерны для типа юродивого. Мы будем рассматривать житие юродивого именно как многослойный источник, представляющий нам, во-первых, самого юродивого в его историческом окружении, во-вторых, воззрение на юродивого, существовавшее при составлении жития, и, в-третьих, последующие изменения этого воззрения, отразившиеся в позднейших редакциях жития. Необходимо также учесть наличие в житиях литературных заимствований, которые хоть и являются признаком несамостоятельности источника, но все же не лишают источник некоторой значимости, поскольку свидетельствуют о том, что представление о подвиге в этот промежуток времени не изменилось.

Византийские жития, рассмотренные нами, представлены житием св. Симеона Эмесского и св. Андрея Цареградского. Эти два источника представляют большую ценность для исследования подвига юродства, поскольку составлены современниками святых, непосредственно их знавшими, и, таким образом, они дают возможность проследить поведение юродивых, смысл их подвига глазами очевидца. Кроме житий, нами использовано свидетельство о св. Симеоне Евагрия, хоть и краткое, но раскрывающее одну из важных черт подвига юродства.

Русские жития представлены Словом о преп. Исаакии Печерском (XII век), житием Исидора Ростовского (нач. XVI в.): два этих источника составлены до времени деятельности митр. Макария, что гарантирует нам некоторую самостоятельность их от литературных традиций середины XVI века.

Поскольку, кроме двух вышеуказанных юродивых, из рассматриваемых нами, все другие были прославлены на соборах 1547 и 1549 годов и позже и примерно в то же время были составлены их жития, то, несмотря на разное время жизни самих юродивых, их житиям присущ общий колорит. К этому времени относятся житие Прокопия Устюжского, полное житие Василия Блаженного, житие Иоанна Московского, житие Максима Московского. Особым источником является «житие и жизнь и вкратце сказание о чудесах» св. Василия Блаженного, датированное концом XVII века, ценное тем, что передает живые народные предания о святом.

Следующим видом источников являются службы юродивым. Своеобразие этого источника состоит в том, что служба еще менее, чем житие, направлена на описание биографических подробностей: основной ее задачей является восхваление святого и молитвенное к нему обращение за помощью в разных нуждах. Прослеживая те черты, которые составитель нашел достойными восхваления, мы можем дополнить представление о юродивом. Обращаясь к прошениям, адресованным юродивому, мы часто можем датировать службу (так, например, в службах святым Василию и Иоанну Московским неоднократно встречаем прошение о чадородии царя Федора и царицы Ирины). Сведения о юродивом Николае Псковском нами взяты из Псковской летописи и свидетельств Флетчера и Горсея. Летописные свидетельства обладают биографической точностью в передаче событий, но лишены авторской оценки в том объеме, какой дают жития, а потому позицию автора можно определить скорее по подбору фактов и по тону их изложения.

Свидетельства иностранцев о юродивых, рассмотренные нами, являются ценным источником, поскольку передают ту информацию, современниками (а большей частью и очевидцами) которой были их авторы. Однако при использовании этих источников (кроме вышеуказанных авторов, нами использовано свидетельство Исаака Массы), необходимо учитывать, что они написаны людьми, рассматривавшими Россию как нечто экстраординарное, чуждое западному мировосприятию, и полностью не понимавшими смысла юродства.

Анализ всех вышеперечисленных источников мы сочли целесообразным провести в ходе самого исследования по причине их разнообразия и специфичности.

Исследования

Литература о подвиге юродства немногочисленна. Большинство книг и статей представляют собой общедоступное разъяснение смысла этого подвига, вызванное тем, что многое в нем кажется противоречивым и соблазнительным с первого взгляда. Своего рода основополагающими работами (по времени написания и по частоте их цитирования в других исследованиях) являются статьи П. Сладкопевцева «О святых юродивых Христа ради» и Е. Тихомирова «Юродивые Христа ради и их благотворная для общества деятельность». В первой из них дается чисто богословское осмысление подвига, снабженное большим количеством цитат из Священного Писания, и таким образом утверждается, что подвиг юродства не противен христианству, но основывается на учении апостольском. Во второй из них, как то явно из названия, автор доказывает значение юродивых в русском обществе, указывая на святость их жизни и их живой пример выполнения христианских законоположений среди мятущихся в суете обывателей. Особая работа проделана И. Ковалевским: им собраны воедино рассказы о всех прославленных Церковью юродивых (как древних византийских, так и российских), составлены очерки о жизни святых с привлечением рукописных житий и других источников. Однако в теоретической части своей работы Ковалевский полностью следует логике рассуждения Сладкопевцева и Тихомирова, сильно отягощая свою мысль большим количеством выдержек из Священного Писания, не привнося достойных замечания новых идей. В более упрощенной форме подобная вышеназванной анонимная книга под заглавием «Христа ради юродивые» вышла в 1903 году: она в своей теоретической части содержит компиляцию из трех указанных работ. Самой серьезной из всех рассмотренных нами трудов по осмыслению подвига юродства является книга А. Кузнецова «Юродство и столпничество. Религиозно-психологическое исследование». Если предыдущие работы имели своей целью ознакомление читателя с подвигом или защиту юродства от нападков критически настроенной части общества, то труд Кузнецова предлагает всестороннее исследование основ и смысла юродства с привлечением примеров из древних источников. Автор рассматривает юродство как явление духовной жизни общества и дает богословскую и психологическую оценку всех черт этого подвига. Впрочем, А. Кузнецов писал именно теоретическое исследование, и поэтому в его работе мало уделено внимания русскому юродству и вообще отдельным представителям этого подвига. В русской зарубежной литературе вопрос о юродстве впервые поднял Б. Беленсон. Его статья – это опять чисто теоретическое размышление о смысле подвига. Единственная новая мысль, высказанная автором и впоследствии подвергшаяся дискуссии, – это оценка Беленсоном юродства как явления, совершенно неприемлемого Западом. Е. Скобцова в своей статье дала беглый очерк русского юродства, перечислив всех прославленных русских блаженных, обосновав резкое увеличение числа юродивых в XVI веке тем, что тогда в России утверждалась идея о ее богоизбранности и завершался процесс становления самодержавия. По мнению Скобцовой, именно такая обстановка была самой благоприятной для юродства, которое направлено на подвижничество в миру. Е. Скобцова указала на возрождение подвига юродства в России XIX века.