Екатерина Шубочкина - Белый снег

Мы в условиях нехватки сил и средств будем вынуждены отступить из Омска. Других вариантов у нас нет, потому как помощи ждать не приходится: железная дорога перекрыта чехами, а местные в большинстве приняли сторону противников большевизма. Сверху приказано уходить к Ишиму, где к нам присоединится подкрепление из Тюмени и Екатеринбурга. Там будем ждать новых указаний из главштаба.

Советская власть бежала из Омска от наступающего противника на пароходах на север.

Пришло Новое Временное Сибирское правительство и тут же объявило о восстановлении в городе местного самоуправления в лице городской Думы и всех досоветских учреждений.

– Мама, не поверишь, такое творится в городе! Красных выгнали! А в Омск чехи вошли: видимо-невидимо их, с оружиями! – взбудораженный Санька примчался домой с кувшином молока. – Говорят, чехи идут на помощь казакам, и совсем скоро белые окончательно свергнут большевиков, чтобы старую жизнь возвернуть!

– Вот так дела! – попыталась изобразить радость и удивление на утомленном болезнью лице Наталья. – Поделом им: гонит Господь безбожников! Говорил владыка, ничего хорошего не получится, если со унижений царя и на крови людской государство строить начали.

Уже с месяц маму Саньки одолевал недуг легких. Кашель и температура не давали ей сил и возможности работать, денег в семье совсем не было, а самочувствие Натальи с каждым днем становилось все хуже. Уже внутренне смирившись с возможным концом своей земной жизни, Наталья волновалась только за судьбу детей.

– Тетка Нина сказала, что больше молока в долг не даст, – тихонько сказал сын, присев на край кровати матери. – Хлеба в лавке седня не дали. Лекарства тоже в долг в аптеке не согласились выдать.

– Господи, что же нам делать! – обреченно прошептала больная.

– Я решил к владыке Сильвестру пойти. Ты сама говорила, что он добрый, никому не отказывает, вот я и попрошу помочь мне с работой. В городе всюду гонят: у самих, говорят, пусто.

– Сходи, Санька. Да потом духовника моего, отца Александра из Успенского, пригласили по мою душу, собороваться мне надо, скажи.

– Мам, ты чего? Помирать собралась что ли?! Ты выздоровеешь, обязательно! Жизнь, смотри, налаживается, красные ушли, работа снова будет, лекарства купим!

– Тише, не горячись! Господь один временем жизни ведает, а я хочу по-христиански подготовиться, коли не встаю уже с кровати. А тебе, Санька, надо быть сильным духом, ты сможешь! Катю не бросай, я Клаву просила вас взять, ведь у нас никого из родных здесь не осталось. Да, и учись, в школу ходи, Катю тоже выучить надо. К Коленьке и папке на могилки ходи, не запускай их, ну и поминай, как сможешь.

– Жить надо, мамка! Бог не должен так с нами поступать! – сын был взволнован словами матери, которые, было очевидно, давались ей нелегко. – Давай, еще травы бабкиной заварю, тебе же помогает!

– Катю обещаешь не бросать, если уйду?

– Обещаю, но…

Наталья закрыла глаза и отвернулась к стене с громким кашлем.

Тут в дом вошла соседка Клава, которая привела Катю с прогулки.

– Бувай здоров, Санька! Не видела ешо тебя сегодня. Как чувствуешь, Наталья? Мы с Катюшкой прогулялись аж до речки сегодня.

– Клава! Спасибо тебе, дорогая моя, что помогаешь! А то сидит возле чахоточной матери ребенок… Не уходи сразу. Ты подумала?

– Чего я подумала? – видно было, что соседка понимает вопрос Натальи, но пытается уйти от ответа на него.

– Ну насчет моих пострелов подумала? – страдалица попыталась привстать на кровати, но не смогла. – Санька, а ты чего еще здесь? Беги, куда собрался!

Сын в полном смятении чувств и переживаний нехотя оставил женщин для важного разговора.

– Наташенька, да старая я уже, куды ж мне детей подымать – помру скоро! – начала причитать тетка Клава после того, как и Катю отправили во дворе похозяйничать.

– Клавушка, не откажи умирающей! Нет у нас никого, кроме тебя! Господь устроит дальше, но ты пока жива – присмотри! Санька взрослый уже – вместе Катюшу поднимете! Тебе помощь будет от них по старости. Только в приют детей не отдавай! Ты же знаешь, что они у меня хорошие!

– Эх, знаешь ты, Наталья, как просить, – Клава смахнула рукой выступившую из глаз слезу. – Куды ж я денусь, не брошу ж я детей на произвол судьбы, которая итак к ним не очень-то ласкова!

Санька добирался пешком до намеченной цели, а именно, до Омской епархии, которая располагалась в здании неподалеку от кафедрального собора и архиерейского дома. По дороге он разглядывал прохожих и уличные пейзажи. Ему вдруг подумалось, что его родной город как-то стал очень походить на шумную свалку. Жителям нынче не до наведения чистоты: не попасть бы под горячую руку оголтелых почувствовавших свою власть и от этого очень обнаглевших казаков и как-то выжить в это смутное время.