Юрий Денисов - Версия-21

У Орлова фамилия громкая, а в фолианте несколько страниц – об этой фамилии. Глядишь, и отыщет в своем генеалогическом древе какие-нибудь новые ветви. Совсем по-другому относился к подаркам Эдуард Максимович Победимцев. Он не любил дарить. Он любил удивлять. И сегодня, как оказалось, в брезентовое покрывало была завернута немецкая штурмовая винтовка образца 1941 года, добытая на линии фронта под горой Гасфорта. Такими археологическими артефактами граждан Севастополя не удивишь. У соседа Карамзина по даче в предбаннике на стене висит немецкая стальная каска с рваной осколочной пробоиной. По гаражам и дачам встречались и советские, и немецкие винтовки, автоматы и пулеметы военных лет в различной степени сохранности. У Володи Стефановского в приемной его офиса долгое время стояла на колесах легкая пушка времен первой обороны Севастополя. Но, более всех повезло команде Геннадия Рябчикова: с потопленной нашими подводниками немецкой самоходной баржи они подняли немецкое штурмовое орудие. Ночью привезли его к себе на стройдвор и в течение месяца довели его до коллекционной кондиции. Коллекционер из ФРГ нашелся быстро. Сумма дохода до сих пор неизвестна, но оно и понятно. Ведь дело-то криминальное. Законом такие сделки в тени от государства запрещены.

Быстро разместившись в автомобиле, друзья по старой прибрежной дороге двинулись на Балаклаву. Проезжая мимо Георгиевского монастыря, наши друзья услышали колокольный звон: монахи служили заутреню. Монастырь постепенно возрождался. Вот уже и заработала колокольня, и в утренний, и в вечерний час «малиновый» звон придавал этому месту романтическое очарование. Промчались мимо заброшенной «школы оружия» и по очень старой дороге шли несколько минут вдоль берега. Эти живописные места севастопольцы почти не посещают. Берег крутой, высокий, необустроенный, но Карамзин верил, что и на эти благословенные места от Георгиевского монастыря до Балаклавской бухты когда-нибудь прольется золотой дождь инвестиций. На высоте Горная без всякой просьбы, зная привычки друзей, Игорь Орлов остановил машину: не в первый раз шли они этим маршрутом. Высота Горная – последняя высота на Западной окраине Крымских гор. Друзья вышли, положили несколько цветов на плиты постамента воинов Приморской армии. Это была традиция. А затем, также по традиции, несколько минут стояли на самой высокой точке, думая и молясь каждый о своем. Погода была чудесная, вид был прекрасный. Прямо в центре – панорама Севастополя с сияющим крестом Свято-Владимирского собора. На северо-востоке – величественный мемориал Сапун-горы, с сияющим крестом часовни Святого Георгия, прямо на востоке – величественные виды Балаклавских высот. Прямо под высотой, в Балаклавской долине среди виноградников виднелся белый обелиск. Это – памятник бригаде английской легкой кавалерии, состоявшей, как пишут историки, из представителей лучших аристократических семей Великобритании. Русские солдаты-артиллеристы, без всякого уважения к аристократическим корням британцев, безжалостно и уверенно расстреляли почти всю бригаду. И в Англии до сих пор льют слезы об этом печальном для них событии. Справа, далеко на востоке, на фоне лазурного неба четко смотрелся силуэт Генуэзской башни, символ Балаклавы, на высокой отвесной скале над входом в Балаклавскую бухту. Бухту, по преданию воспетую Гомером в его всемирно-известной поэме «Одиссея». Друзья вздохнули, молча, проникновенно посмотрели друг на друга, как будто вместе таинственно приобщились к какому-то святому причастию. Сели в машину и через десять минут были в Балаклаве у ворот «замка графа Орлова». Несмотря на довольно-таки ранний час, у ворот во дворе усадьбы было уже около полтора десятка машин, а дом звенел голосами родственников, гостей, сослуживцев и многих других друзей Владимира Ивановича Орлова.

Эдуард и Георгий тихо, без звона и шума, не привлекая к себе внимания, проникли в дом, и Георгий в первую очередь отправился к хозяйке дома – Марие Степановне, нашел ее в гостиной и, не церемонясь, вручил ей огромную охапку цветов. Чего там церемониться? Столько лет знакомы. Не дожидаясь окончания «ахов» и вздохов благодарности, Эдуард и Григорий скромно встали в очередь для поздравления. В это время Владимир Орлов обнимал какого-то очень пожилого седого человека, называл его «мой генерал» и проливал слезы на его рубашку. Из невнятных слов Орлова можно было понять, что это – его начальник-сослуживец по Дальнему Востоку, один из руководителей боев на острове Даманском. Скоро дошла очередь и до друзей. Георгий Михайлович вытащил из пакета свой фолиант и, не удержавшись, произнес свою речь о возможных аристократических корнях Орлова. А тот, вытирая слезы, теперь уже от смеха, обнял Карамзина и, продолжая смеяться, переключился на Победимцева. Эдуард, не разворачивая своего брезентового свертка, молча, серьезно и торжественно протянул его Владимиру Ивановичу. Орлов, зная причуды Победимцева, так же молча, не задавая вопросов, передал сверток своему другому сыну Всеволоду. «Да, – думал Эдуард, отходя от Орлова, – штурмовая винтовка – подарочек, конечно, не для городской квартиры. Но у Орловых усадьба – дай Бог каждому, и место для такого подарка найдется». Торжественная церемония вскоре закончилась. И в центре события появилась Мария Степановна в простом холщовом одеянии, подчеркивая этим непритязательность и простоту отношений. Все были приглашены в сад на фуршет с легким вином и легкими закусками. Здесь было сделано несколько объявлений. Вечером на закате был объявлен торжественный званый ужин. А на день всем и каждому были предложены различные развлекательные программы: кому – город, кому – пляж, кому – поход в лес, кому – морские прогулки. Пили мало, но позавтракали все с удовольствием. И, разобрав по пакетам фрукты и бутерброды, родственники и гости разошлись по предложенным программам. И очень скоро в доме стало очень тихо. Друзья, как и многие, совсем не выпили вина, для этого будет вечер. А что касается программы, то она у них тоже была, но какая-то совсем не для отдыха. Так было решено заранее. Друзья решили весь день до вечера посвятить внимательному, спокойному, совместному разбору фонда воспоминаний Ивана Сергеевича Жилина, командира ПВО главной базы ЧФ и крымского участка ПВО в 1941 году. К радости родителей, сыновья Григория и Владимира, Игорь, Олег и Всеволод, не заинтересовались развлекательной программой, а захотели опуститься в глубины военной истории.