Юрий Емельянов - Европа судит Россию

После вступления в Румынию Красная армия вышла на границу Болгарии, являвшейся союзницей Германии по антикоминтерновскому пакту и ее соучастницей по агрессии. В своей ноте Советское правительство от 5 сентября 1944 года объявила войну Болгарии. Однако чуть ли не впервые в мировой истории объявленная война не состоялась. 8 сентября 1944 года Красная армия без единого выстрела вступила на территорию Болгарии. После того как Жуков сообщил Сталину о том, как дружески встретил болгарский народ и болгарские войска Красную армию, Верховный Главнокомандующий отдал распоряжение: «Все оружие болгарских войск оставьте при них, пусть они занимаются своими обычными делами и ждут приказа своего правительства». Комментируя это распоряжение, Жуков писал: «Этим простым актом со стороны Верховного Главнокомандования было выражено полное доверие болгарскому народу и болгарской армии, которые по-братски встретили Красную Армию, видя в ней свою освободительницу от немецких оккупантов и царского профашистского режима».

9 сентября в результате государственного переворота прогерманское правительство было свергнуто и к власти пришло правительство Отечественного фронта, в котором значительную роль играли коммунисты. Новое правительство, во главе которого встал генерал Кимон Георгиев, отменило фашистские законы, была проведена демократизация армии, ликвидированы крупные частные монополии, введено трудовое законодательство, отвечавшее интересам рабочих. Болгарские войска присоединились к частям Красной армии и приняли участие в освобождении Югославии и Венгрии от фашистских захватчиков.

Освобождение Красной армией Румынии, Болгарии, восточной части Югославии, Венгрии, Чехословакии, Польши, Австрии потребовало сотни тысяч жизней советских воинов. Только благодаря этому освободительному походу, занявшему около года, рухнули режимы угнетения и геноцида. Только благодаря Красной армии сотни тысяч узников гитлеровских «лагерей смерти» были спасены от неминуемой гибели и были освобождены. Те, кто сейчас обвиняет Советский Союз и коммунизм в преступлениях против человечества, должны задуматься о том, что случилось бы с народами освобожденных стран, с сотнями тысяч евреев и лиц других национальностей в гитлеровских лагерях, если бы не было СССР и Красной армии.

По мере продвижения Красной армии за границы СССР и расширения советского влияния в Центральной и Юго-Восточной Европе Черчилль все активнее настаивал на встрече «большой тройки» для обсуждения вопроса о разделе «зон ответственности» и, наконец, в октябре 1944 года лично направился в Москву для решения этого вопроса.

В ходе первой же встречи Черчилль заявил: «Давайте урегулируем наши дела на Балканах. Ваши армии находятся в Румынии и Болгарии. У нас есть там интересы, миссии и агенты. Не будем ссориться из-за пустяков. Что касается Британии и России, согласны ли Вы на то, чтобы занимать преобладающее положение на 90 % в Румынии, на то, чтобы мы занимали преобладающее положение на 90 % в Греции и пополам – в Югославии?» По словам Черчилля, «пока это переводилось, я взял пол-листа бумаги и написал: Румыния. Россия – 90 %; другие – 10 %. Греция – Великобритания (в согласии с США) – 90 %; Россия – 10%. Югославия – 50 % – 50 %. Венгрия – 50 % – 50 %. Болгария. Россия – 75 %. Другие – 25 %».

По словам Черчилля, закончив составление своей таблицы, он «передал этот листок Сталину, который к этому времени уже выслушал перевод. Наступила небольшая пауза. Затем он (Сталин. – Примеч. авт.) взял синий карандаш и, поставив на листке большую галку, вернул его мне. На урегулирование этого вопроса потребовалось не больше времени, чем нужно было для того, чтобы это написать. Затем наступило долгое молчание. Исписанный карандашом листок бумаги лежал в центре стола. Наконец я сказал: «Не покажется ли несколько циничным, что мы решили эти вопросы, имеющие жизненно важное значение для миллионов людей, как бы экспромтом? Давайте сожжем эту бумажку». «Нет, оставьте ее себе», – сказал Сталин».

Комментируя эту сцену, Бережков, переводивший беседу Сталина с Черчиллем, писал: «Возможно, предложением об уничтожении бумаги Черчилль хотел привлечь своего визави для участия в конспиративном акте – совместной ликвидации компрометирующего документа, что можно было бы потом трактовать как достигнутый сговор. Но Сталин на это не пошел. И все-таки, я думаю, определенное воздействие на политическую ситуацию в послевоенной Европе встреча двух партнеров по антигитлеровской коалиции оказала».